Слышащий

– По-моему, ты забываешься, – сказала женщина. – Командую здесь я.

– Когда вы отдадите детей?

– Мы сообщим. Для начала пересчитаем деньги: вдруг ты решил нас обмануть?

– Нет, – сказал Люденмер. – Так не пойдет.

– В смысле?

– Все будет иначе. Сейчас мы поедем за детьми. Вы запустите лапы в коробку с деньгами, только когда я увижу детей. Мне нет резона вас обманывать – это было бы крайне глупо с моей стороны, ты не находишь? – спросил Люденмер.

– Я нахожу, что очень глупо с твоей стороны, – ответила женщина, – стоять тут и спорить с людьми, которые вооружены револьвером сорок пятого калибра!

Люденмер не ответил. Кертис почувствовал, как струйки пота побежали из-под мышек по телу.

«С минуты на минуту начнется гроза, – подумал он, – гремит уже совсем близко».

– Я хочу, чтобы вы освободили детей, Хартли и Парра сегодня же ночью!

– Ха! Ты слышал? Он хочет тебя освободить!

Кертис увидел, как мужчина сменил позу и кивнул:

– Ага, слышал.

На несколько мгновений воцарилась оглушительная тишина, а потом вдруг Люденмер ахнул, закачался и схватился за плечо Кертиса, чтобы не упасть.

– Наконец-то до него дошло, – самодовольно и зло сказал похититель.

Донни поставил лампу на пол. Дождавшись раската грома, он с размаху ударил Маленького Джека подушкой по голове.

– Не тронь его, – тихо произнес Хартли.

– Да ему совсем не больно! Правда, здоровячок? – спросил Донни и ударил мальчика еще раз.

– Ой! Больно! – воскликнул Джек.

– Оставь уже нас в покое! – возмутилась Нилла.

– Ну что ж, – произнес Донни, как будто соглашаясь, и в глазах его заплясали огоньки. – Опять вы мне весь кайф ломаете, а я так хотел повеселиться!

С этими словами Донни размахнулся и что было сил обрушил на ребенка подушку, а затем буквально накинулся на мальчика. Он навалился на ребенка всем своим весом и прижал его лицо к полу. Из-под подушки раздались приглушенные вопли Маленького Джека. Он яростно отбивался и лягался, пытаясь сбросить обидчика. Нилла в полном ужасе мысленно закричала, отчаянно взывая к своему слышащему.

– Боже мой, – выдохнул Люденмер, когда ветер донес до его ушей голос детектива Парра. В лиловых тучах сверкнула молния. – Господи Иисусе… быть такого не может!

– Еще как может, – отозвалась женщина. – Ну и ловко же мы тебя развели, а? Короче… сейчас мы заберем деньги. Если ты собираешься что-нибудь отчебучить, то лучше не…

Дослушать Кертис не смог, потому что голова его чуть не взорвалась от крика Ниллы:

:Кертис! Донни напал на моего братишку!:

– Маленький Джек! – выпалил Кертис, не зная, как еще предупредить Люденмера. – Донни напал на него!

Люденмер задрожал, побледнел как полотно и закричал:

– Моему мальчику больно! Черт вас всех побери, а ну немедленно везите меня к… – С этими словами он двинулся на похитителей, но не сделал и двух шагов, как грянул выстрел.

Женщина выстрелила дважды. Люденмера крутануло, он схватился за Кертиса, и они оба начали заваливаться. Раздался третий выстрел: пуля прожужжала над правым ухом юноши. Люденмер и Кертис рухнули на хлипкие деревянные перила и упали в черные воды озера Пончартрейн.

Глава 21

– Ты его сейчас отпустишь, – совершенно спокойно произнес Хартли, пока Маленький Джек тщетно пытался выбраться из-под Донни. Водитель не угрожал и не просил: он говорил так, будто бы знал наверняка, что произойдет дальше.

Донни оскалился. На его раскрасневшихся щеках заблестели крупные капли пота.

– Только попро…

Договорить Донни не смог. Хартли вскочил на колени и ударил его замотанными руками наотмашь – все произошло так молниеносно, что Нилла ничего не успела понять. Ракета Бака Роджерса на кольце, надетом на мизинец Хартли, рассекла похитителю щеку и нос. Из ужасной рваной раны веером брызнула ярко-алая кровь и окропила стену.

Предсказание Хартли сбылось: взвизгнув, как гиена, Донни подпрыгнул, отпустив малыша, и тут же столкнулся с Ниллой. Испуганная девочка припустила на четвереньках в другой конец комнатки. Крик о помощи в ее сознании все еще полыхал огромными красными неоновыми буквами. Джек, пытаясь отдышаться, откинул подушку и перевернулся на спину. Ослепший от боли Донни запнулся и опрокинул лампу: колба треснула, но масло не вылилось – пламя лишь затрепетало, и на стене заплясали, кривляясь, причудливые тени.