Слушаю и повинуюсь

— Катя? — брови Артема взлетели подобно крыльям коршуна. — Алло, Катя, при-привет.

— Ой, Артемчик, привет. Я тебя не разбудила? — девичий голосок прозвенел в ответ хрустальным звоном.

— Не-не, не сплю. Сейчас зарядку сделал, теперь вот овсянку варю! — бодрым голосом откликнулся Артем, пытаясь пальцами разлепить правый глаз.

— Я вообще-то звонила Васильеву, и нечаянно попала на тебя.

Ага, нечаянно! Да я такую работу проделала, а она говорит «нечаянно»… И чего Артем в этой глупышке нашёл?

— Ну-у-у… это… чо тогда? Звони, если чо. Рад, ага… Звони…

Порой мужчины становятся такими балбесами при разговоре с женщинами, что прямо диву даёшься. Артем положил телефон и, судя по лицу и сжатым коленям, начал раздумывать — дойти до туалета или ещё полежать и дотерпеть до бега? Эти глубокомысленные размышления прервал телефонный звонок.

— Але, Катя? Опять не туда попала?

— Артемчик? Слушай, точно не туда. Опять на тебя. Видимо, не судьба мне дозвониться до Васильева… А ты сварил свою овсянку?

— Ну, как бы… это… да. Сварил, ага.

— А может у тебя найдётся порция и для меня? Не пойми меня неправильно — у меня сегодня дома появился целый рой египетских тараканов, и я позорно сбежала. Сейчас в квартире работают дезинфекторы, а мне… Мне пока некуда пойти. Изо всех знакомых ты один не спишь — приютишь на время коллегу?

Да, тараканчики пока ещё ни разу не подводили. Вреда от этих особей никакого, а вот испугать они способны. А уж перепутать сотовые линии… как два пальца о бастурму!

— Ну это… как бы… я бы… Да, приходи, — замялся Артем, оглядывая живописно разбросанные по полу носки, пустые бутылки в углах, засохший цветок на подоконнике.

— Ой, как здорово, а то я гуляю по улице и не знаю, куда податься. Скинешь адресок? Я тортик прикуплю…

— Да-да, хорошо… Я это… я сейчас сделаю ещё порцию… ага…

Артем ибн Петр продолжал тупить и у меня возникло желание даже дать ему затрещину, чтобы караван его мыслей устремился к оазису просветления!

— Так ты скинешь мне адресок?

— Да, сейчас сделаю овсянку…

— Артем, адрес!

— Ой, прости, Сущевский вал, сорок один. Я тебя встречу…

— Скоро буду, чмоки-чмоки!

Артем обалдело посмотрел на экран монитора, минуту тупил, а потом подсочил так, как будто под ним взорвалась китайская шутиха. Он начал носиться по дому, хватать разбросанные вещи, перекидывать их на другое место и снова бросать. Так он развлекался минут десять, прежде чем остановился и посмотрел на то, как все носки улеглись на свои места. Только после этого Артем начал запихивать их под диван.

— Катя будет у меня дома! Дома будет у меня Катя! Катя, Катя, Катя! Нет, я не верю себе! Катя будет у меня дома! — напевал мой господин, ловко выуживая пустые бутылки и относя свои богатсва в мусорный пакет. — Так, тут вчера была дыра… Или мне это привиделось с перепоя? И джиннии нет? Ни хрена себе я видел сон…

Я наблюдала за ним, будучи бесплотным духом. Дыру в полу я заделала, лампу спрятала в духовку, так что следов моего пребывания не было. Сделаю господину сюрприз.

Вот только у Масуда было на желание господина своё мнение. И этот вредный крыс начал проявлять себя в полной мере своего подлого характера, да облезет его хвост ещё больше…

Глава 9

Надо было видеть, как метался по квартире Артем ибн Петр, как он пытался привести в порядок то, что копилось месяцами, какая пыль поднялась и сколько пакетов мусора было вынесено…

К концу уборки он был вспотевшим, как после любовного соития с тремя страстными наложницами. Зато холостяцкая берлога превратилась если не в пещеру Алладина, то хотя бы в некое подобие жилища, где можно преклонить голову и даже чуть-чуть расслабиться.

Новый звонок застал Артема ибн Петра в тот момент, когда он намыливал в ванной своё тощее тело. Из-за шума воды он так бы и не услышал надрывающийся телефон, поэтому пришлось чуть приоткрыть дверь и пахнуть воздухом, как будто это баловался сквозняк.

Артем выскочил из ванной, поскользнулся на лужице и пятой точкой… со всего маха… на край ванной. О Аллах, я даже услышала хруст, как будто все позвонки из тела молодого господина ссыпались на кафель.

— Твою же мать, — прошипел от боли Артем ибн Петр и в позе сгорбленного дервиша заковылял к надрывающемуся звонку.

Я успела увидеть злорадную ухмылку Масуда, который выглядывал из-под умывальника. В его лапах был пустой шприц на десять миллилитров… Как только он увидел моё эфемерное лицо, как тут же бросил улику и припустил прочь.

Вот же крыса… Это он брызнул под ногу Артема!

Ну да ничего, я отомщу ещё Масуду, да съедят блохи его правое ухо. Нет, каков паршивец! Если бы я только знала, что это начало нашей войны…

Но, как говорят у нас в Персии: «Знал бы, где упадешь — разложил бы ковров, накидал бы подушек, пригласил пару наложниц и взял с собой кувшин холодного щербета!»

Артем доковылял до телефона и тут же выпрямился, как будто проглотил кол.

— Катя? Ты уже приехала? Как ты быстро. Я… я… я сейчас… Сейчас спущусь!