Случайный многожёнец

Всё равно скучаю, решил Белов и быстро из мотка миллиметровой лески, пары поводков и гигантских тройников соорудил две донки. По дороге к реке поймал трех лягушек, которые просто бросались под ноги. Донки Белов закинул ниже слияния реки, как он её про себя давно называл, Бражки и ручья Ложкомойки. Именно так в родном городе звались река, давшая начало пруду и название городу и протекавший через город ручей. Правда, протекал он в другом районе, да какая теперь разница. Насадив лягушек, Белов закинул донки и вернулся в дом. Как приятно сидеть возле горячей печи и смотреть из окна на дождь в лесу. Белов смотрел и строил планы путешествий по окрестностям. Надеясь, что кроме совпадения рельефа совпадает и количество ручьёв и рек, Белов мысленно строил маршрут движения к Каме по кратчайшему пути. Эти размышления длились недолго. Организм привык постоянной нагрузке, и руки сами взяли бензопилу - надо готовиться к работе лесоруба. Опыта валки деревьев у Белова практически не было. Почистив и изучив пилу, он отложил её в сторону и спустился в слесарку на первый этаж. Давно возникала мысль сделать глушитель на карабин. Выстрел по лесу разносится далеко, а потеря мощности при глушителе не так важна, как скрытность. Порывшись в припасах Алексея, Белов нашёл несколько подходящих по размеру трубок, резиновые кольца были уже приготовлены. Основная проблема возникла с креплением глушителя на ствол, сохранив при этом мушку. Короче, в первый день толком ничего не вышло, кроме собственно глушителя. А отдых после ужина прошёл почти традиционно в зарядке сотового телефона, когда Белов почти час крутил ручку зарядного генератора.

7

Утро после дождя было просто сказочное. На ветках висели хрустальные капли воды, от нежной ярко-зелёной травки поднимался пар. Солнце было скрыто густым туманом, но день обещал быть жарким. Валить лес было явно рано, учитывая, что за неделю Белов привык вставать с петухами, поскольку засыпал с курами. Пока можно было проверить и сетки на реке и донки. В сетках рыбы было меньше обычного, но зато впервые попался десяток окуней, грамм по 200-250. А на обеих донках оказались просто монстры, сгоряча Белов даже порезал леской ладонь, пока вытаскивал. Сначала вес каждого сома был оценен в 10-12 килограмм. Но пока Белов нёс их домой, вес вырос как минимум до пуда. Белов затопил печь и трясущимися от восторга руками разделал обе рыбины. Головы и мелкую рыбу бросил на ледник, а нарезанные куски без кожи обжаривал на двух больших сковородах до обеда. Полученный жир Белов сливал в алюминиевую кастрюлю, получилось почти три литра. Жир, конечно, имел сильный рыбный запах, Белов бросил в кастрюлю лавровый лист и пару душистых горошин перца. Ну вот, будет на чём пожарить картошки. Жареный сом был спрятан в печь, жир вынесен в террасу остывать. Сам Белов подкрепился и с мотком верёвок, бензопилой и двумя топорами пошёл валить лес. Учитывая карабин за плечом, зрелище было уморное, не хватало только зонта, как у Робинзона. К счастью, кроме птиц, никто Белова не видел.

Валить деревья Белов решил возле своего огорода. Распаханная и засаженная площадка была зажата между рекой Бражкой и впадавшим в неё ручьём Ложкомойкой. Ручей тёк почти параллельно реке, поэтому очищенный участок, примыкавший к лесу, получился достаточно узким, не более 50 метров. Белов сразу понял, что огораживать надо только в этом месте, вряд ли кабаны полезут через ручей, где один берег достаточно обрывистый, почти по грудь, а другой низкий болотистый. Будучи опытным грибником, Белов, знал, что самой непроходимой преградой бывает не забор или изгородь, а густой бурелом. Тем более строить одному надёжную изгородь была явно глупая мысль. Наиболее реальной целью был искусственный бурелом или, по литературному выражению, засека. Через грамотную засеку даже танки не проходили. А танки здесь мало вероятны. Потренировавшись на небольших сосенках и елях, научившись только после десятого дерева направлять движение падения, Белов приступил к созданию засеки. За остаток дня удалось сложить только первую линию деревьев.

Её проходимость Белов проверял утром следующего дня. Уронив на засеку ещё пару деревьев потяжелее, работой и надёжностью засеки, Белов остался доволен. Из оставшихся небольших стволиков "пробных" сосенок получился неплохой мостик через ручей. А к вечеру, использовав всего пару старых уключин от лодки, Белов сделал журавль, чтобы черпать воду из ручья для огорода, не подходя к топкому берегу. Объём сделанной работы поражал даже самого, не зря говорят - глаза боятся, а руки делают.