Случайный многожёнец-1

Утром Белов быстро сбегал к Кокоре, уточнил по свинцовой руде. Кокора обещал накануне показать место, где эта руда выходит прямо на берег речки. Все вставали с рассветом, Кокора уже был готов к отплытию вверх по Каме. Он с удивлением посмотрел на Белова, усаживающего в лодку связанных парней. Пока Алина рассказывала вчерашний инцидент, Белов оттолкнул лодку от причала и завёл мотор. Один из пленников описался, а Кокора даже бровью не повёл. На моторе лодка добралась до нужной реки, потом по ней до небольшого притока, по нему до скалы на берегу. Кокора молотком отколол несколько кусков, в которых Белов без труда узнал ту самую свинцово-серебряную руду, которую покупал у подручных Окуня. Он внимательно осмотрел выходы руды, только на поверхность выходили не менее десяти тонн руды. Шкурка стоит выделки. Белов на радостях предложил Кокоре пять гривен, тот даже крякнул, признавшись, что хотел запросить две.

Белов не стал отказываться от своих слов, три гривны серебром отдал сразу, остатки обещал привезти или передать до осени, а зажигалку просто подарил. Всего за час втроём они нагрузили лодку примерно двумя тоннами руды, после чего отплыли. Кокора сделал вокруг несколько зарубок, разъясняя Белову их смысл, куда должны смотреть затёсы, на какой высоте и сколько штук должно быть, чтобы все старатели поняли, чьё это место. Выйдя на Каму, Белов предложил Кокоре сплавать до селения пойманных лоботрясов, туда было недалеко, по словам пленников.

Селение оказалось в паре километров выше по течению, десяток избушек притаились на берегу небольшой реки, в трёх поворотах от Камы. Белов вытащил из лодки обоих парней и сел рядом, ожидая, пока соберутся жители. Кокора в это время встретил знакомого, с которым разговорился, Алина оставалась в лодке. К Белову степенно подошёл староста,

— Ты почто наших парней связал, освободи.

— Они вчера в Соли Камской, прямо в кустах у пристани, мою жену хотели сильничать, даже одежду успели сорвать. Вот такое дело, — улыбнулся Белов, — надо разобраться.

— Парни наши, мы их знаем, а тебя и твою жену нет, — упёрся староста, — может, это наговор. Есть у тебя другие видоки?

Белов развёл руками. Всё шло так, как он и представлял себе, но продавать парней в рабство он не собирался, поэтому и отвёз их домой, надеясь хотя бы испугать и получить виру. Судя по всему, виру он не получит, как бы с него не содрали.

— Я видок, — вступил в разговор Кокора, — ко мне вчера Белов приходил, ушёл вечером, как и говорит. Сказал, что жена на пристани ждёт.

— Вы хотели его жену сильничать, — обратился староста к связанным парням, заметно повеселевшим.

— Не хотели мы сильничать, пошутить хотели, — быстро придумали парни.

— С тебя вира за поклёп, три гривны, или выдача головой, — староста даже ухмыльнулся, глядя на удивлённого Белова.

«Везде суды одинаковые, что в России, что в этом мире. В жизни больше ни с кем судиться не буду, только продажа в рабство или концы в воду», ругался про себя Белов, лихорадочно обдумывая выход. «Бежать можно свободно, никто их не догонит, но стыдно, да и потеря репутации, платить пять гривен насильникам. Самому стыдно в лицо жены смотреть». Тут Белов вспомнил про божий суд, где предполагались поединки обвинителя и обвиняемого.

— Требую божьего суда, — громко крикнул Белов, — пусть боги рассудят меня и моих обидчиков.

— За мальчишек буду я, — из толпы вышел квадратный детина, килограммов сто двадцать весом, — на чём будем драться?

Белов задумался, меч или топор выбирать нельзя, сам он ими не владеет. Голыми руками такую тушу пробить крайне сложно, нужно оружие. Вспомнилось, как бойцы Рудого пропускали колющие удары, работая дубинами и топорами.

— Палка, длинная палка, — громко ответил Белов, — разве нельзя? Вот такой длины, — он показал максимальную длину, до какой смогла дотянуться рука.

Пока мальчишки вырубали палки и очищали от веток, Белов уточнил у старосты условия боя, на всякий случай в присутствии Кокоры. Староста заверил, что запрещённых приёмов нет, бить можно как угодно и куда угодно, бой продолжится до того момента, пока соперник не сможет подняться с земли.

Принесли трёхметровые дубинки, староста очертил круг, насильников развязали, и все, кроме Алины, предвкушали интересное зрелище. Белов обманул их ожидания, сразу после первого размашистого удара шестом, как дубиной, который противник нанёс достаточно мощно, он сорвал дистанцию и сблизился почти вплотную. Используя полученное ускорение, изо всей силы засадил торцом шеста в солнечное сплетение противника, затем коленом ударил между ног и подбил шестом сзади под колени, уложив соперника на землю. Парень судорожно пытался вздохнуть и встать, староста молчал, ожидая продолжения схватки. Белов не выдержал и громко спросил,

— Мне можно его убить, или мою победу объявят без этого?

Помолчав ещё пару секунд, староста вынужден был признать Белова победителем в божьем суде. Белов сразу перехватил инициативу,