Случайный билет в детство

- Нет, всё-таки они звезданутые, - говорю, косясь на мертвеца. - на что вы, придурки, надеялись, а? Думали, выйдет угнать борт?

Валера обернулся и, усмехнувшись, ответил:

- А на руководителей что в таких ситуациях теряются, понадеялись, да на привычную сумятицу при этом, но не предвидели, что у нас есть ‘Большой аврал’. И мы тут, кстати, хорошо сработали. Разве что за применение ‘Зари’, по загривку получим.

- Вряд ли.

Но об этом я бы не спорил. Применение ‘Зари-2’ на борту не согласовали со ‘штабом’. Это моя личная инициатива. Ладно, хоть, кидали только в коридорах, а не в салоне.

- Это скорей всего акватол, - сказал Поспешаев, почесав пинцетом лоб, - но, не уверен. Возможно какая-то подобная самопальная взрывчатка. Химиков, мля, развелось…

- Далее, - продолжил он, - каждая бутылка оплетена проводами. Очевидно, это типа ‘неизвлекаемость’ такая. В каждой бутылке - детонатор. Очевидно тоже самопал. Все соединено с активатором в виде джойстика с кнопкой. Так, посмотрим…

Сапер пинцетом сдвинул один из проводов, вглядываясь куда-то под руки.

Пи-и-и-и!

Тележка заметно дёрнулась и остановилась.

- Ой! - Отдёрнул руки сапёр, и уставился на активатор в руках мертвого террориста.

- Что!

Несмотря на жару, по спине потек холодный пот.

- Не знаю, - пробормотал побледневший сапёр.

- Я подумал, что сейчас рванёт, мля. - Свободной рукой я вытер лоб. - Даже показалось, что мертвец улыбнулся.

Истомин зло бросил через плечо:

- Давай больше без этих ‘ой’ и ‘извините’. Это, любезный, без нас. Не наш профиль. Наш профиль морды бить.

Да, Истомин прав, лучше бы против ста террористов с автоматами, чем в обнимку с бомбой, хрен знает из чего сделанной.

- А сильно бы вдарило? - Уже спокойней спросил Валера.

- Достаточно, чтоб тонким слоем размазать нас по бетону. - Ответил Поспешаев. - Если я точно определил вещество.

Зашипела рация:

- ‘Курс’, я ‘Борт-четыре’, у вас пищало?

Это спросили с кары, что на расстоянии двухсот метров ехала вслед за нами. Та группа тоже встала. Сапер отошел от тележки и спросил в рацию:

- Пищало. А что?

- У нас тоже. Сильно не газуйте, а то мы отстали, - ответила рация, - возможно устройства имеют меж собой связь. Будем держать расстояние в сто метров.

- Группы ‘Курс’ и ‘Борт-четыре’, поосторожней, ребята. Успокойтесь и разберитесь там. Вы мне живые нужны.

Ну, Белкин, ну и успокоил! Поосторожней, блин.

Поспешаев нажал кнопку на рации и спросил:

- ‘Спец-два’, насчет состава идеи есть? Предполагаю акватол.

- Возможно, но с добавками, так как слишком жидок.

Истомин дождался приближения второго кара, тронул наш.

Кары медленно катились в сторону леса по бетонке, где была какая-то площадка. Очевидно, там и будут работать сапёры. Остановились недалеко от бочек с водой.

- Сейчас мы подумаем - как обезвредить заряды. - Сказал сапёр. - А вы посидите тут не шевелясь. Ладно?

Подбадривает, шутник?

- Я-то посижу, куда денусь? - Отвечаю и показываю на труп террориста. - А вдруг он опять что-нибудь угнать захочет?

Сапёр слабо только улыбнулся.

- Слушай, в порядке бреда, - говорю вдогонку ему, - может просто выкачать жидкость шприцами?

Тот кивнул и направился к другой тележке.

* * *

Аэропорт жил своей обычной жизнью. Взлетали и садились самолёты. Возможно, там и не представляли о том, что творится на этой дальней площадке. В таких ситуациях информация придерживается насколько возможно. Даже родственники заложников порой узнают о случившемся, только после освобождения последних. Может журналисты что-нибудь и пронюхали, но ‘Большой аврал’ не зря хлеб ест - оцепление выставлено, да и инфу придержать должны. Если только с борта кто-нибудь не отзвонился.

За нами с КП наблюдают, только молчат что-то последнее время.

А борт с взлётки убрали и сейчас шерстят на наличие других ВВ.

Мы в глухом месте, почти рядом с лесом. Отсюда и аэровокзал-то не видно. Это, наверно, старый аэродром или запасные стоянки. По крайней мере, коммуникации кабелей для питания бортов есть. Недалеко присутствует болото или пруд, так как нас начала атаковать всякая ‘гнусность’ в виде слепней, оводов и строк, вдобавок перемешанная комарами. Хоть и вечер, а солнце всё ещё палило и мы, потные как тягловые лошади, представляли для них лакомый кусочек. А мне деваться некуда, как говорится - сижу на попе ровно, одной рукой отмахиваясь от летающих тварей, другой держась за надоевший труп с бомбой.

Истомин матюгнулся, присев рядом, и замахал руками, помогая отгонять гнус.

- Вот ведь, наказание-то! Слушай, - спрашиваю у Истомина, вспомнив его выражение на борту, - а с каких пор ты Бога поминать начал?

- Ну, так, работа у нас такая. - Он прихлопнул укусившую его строку и показал вверх. - С ней, родимой, у него можно очень быстро оказаться.

- М-да, все там будем…

Я посмотрел на мертвеца, затем на полторашки со смесью.

- Я понимаю, что своих не бросаем, но шел бы ты, Валера, отсюда лесом, а? - Кивнул в сторону города. - Не забыл, что дома жена и дети ждут? Если эта смесь бабахнет, кто домой-то вернётся?

- А ты меня не гони, сам уйду, - оскалился Истомин, - вот вытащим твою задницу, и уйду.