Случайностей у судьбы не бывает

— Надежда Яровая — хороший и пока единственный кандидат на фиктивный брак. Так. Девка ладная — это плюс. За рублём не побежит, если родители упакованы. Значит, на этом не сыграешь. Неглупая — тоже плюс. Яр дуру в жёнах не выдержит. Сам мальчик умный, и жена под стать нужна. Ответственная, обязательная и сострадательная. Котят, щенков домой тягала. Добрая, отзывчивая. Хм, а вот на этом и можно сыграть. Плюс эффект неожиданности. Значит, так. Будешь ты, Данила, крёстным феем. Будет у нас шанс. Но нужно оградить наследника от общения с той сучкой, что крутит перед ним хвостом. Не допущу, чтобы это недоразумение вошло в мой дом. Давай, шевели извилинами, времени не так уж и много.

— Есть у меня идея. Повёрнута эта девка на защите природы. Мой аналитик собрал о ней информацию. Оторванная на всю голову. Короче, он подыщет подходящее событие по её профилю, и мы подкинем наживку ей на почту накануне рейса сюда.

— А если не найдёт? Ненадёжно.

— Значит, дезу подкинем. Качественную. А потом перекроем ей доступ к Ярославу Александровичу. Телефон, почту, и в визе ей откажут. Потыкается и успокоится. А сын ваш, глядишь, и забудет её. Не до того ему будет.

— Это да. Мальчик будет трудиться от заката до рассвета. А тут рядом, под бочком, жена правильная. Обвыкнет. Даже если разойдутся, то уже блажь жениться на американке пройдёт…

Германия. Октябрь 2020 года

Ярослав Давыдов

— Поздравляю тебя, сын, у тебя всё получилось! — отец крепко обнял меня  и с довольной улыбкой похлопал по спине.

Сегодня был официальный запуск моего завода. Первая, серьёзная цель, поставленная мною перед самим собой, достигнута.

— Спасибо, отец. Тебя тоже можно поздравить с победой?

Отец так мечтательно улыбнулся. Радость светилась на его лице.

— Да. У тебя теперь есть младшая сестрёнка — Виктория Давыдова. Помни. Ты, как старший брат, несёшь за неё ответственность в случае чего.

— Чего в случае чего? Ты же нашёл заказчика покушений.

— Нашёл. М-да. Не было бы счастья, так несчастье помогло. Если бы тогда, на твой день рождения, не перерезали бы тормоза в машине, то крот ещё долго вредил бы изнутри. А так через того охранника, который перегнал вам машину, мы и вышли на заказчика. Наш «пирог», Ярослав, слишком лакомый. Хорошо, что ты строишь свой бизнес в Германии, — отец хлопнул по плечу и почти попрощался. — Артур передаёт привет.

— Я с ним созваниваюсь. 

— Шельмец. Уши бы ему открутить. Это же надо сколько лет проср… потерять. М-да…

— Это да.

Отец улетел тем же вечером после ужина, приготовленного моей женой в нашем новом доме. Мы с Наденькой только пару дней как въехали сюда. Ремонт затянулся на целых два месяца.

Уснули мы поздно. Не знаю, насыщусь ли когда-либо своей женой. Чувственная, отзывчивая, открытая для моих ласк. Моя малышка. Жаркая, страстная, жадная. Хочу её, стоит только подумать об этом. Вот и сегодня мы занимались любовью.

… Россыпь волос на подушке… Закушенная от сдерживаемых стонов губа… Наши переплетённые пальцы… Сладостное скольжение в горячем, влажном лоне, готовом дарить наслаждение. Мне. Её мужу… И я готов отвечать тем же. Ей. Моей жене…

Ночь. Сквозь сон пробирался какой-то тревожащий звук. Почти проснулся, прислушался, вглядываясь в темноту. Надя плачет?

— Малыш, эй, ты чего? Проснись, — потормошил неожиданно отвернувшуюся от меня супругу. Нос шмыгнул раз, второй, и Надя развернулась ко мне. — Кошмар?

После той встречи с Джулией, моими друзьями, ДТП, Наденьке иногда снились страшные сны: то я гибну от ножа Джу, то Надя разбивается на машине и не успевает вызвать подмогу.  Мы даже к психотерапевту ходили по рекомендации нашего семейного врача. 

А вот Джулии консультаций психотерапевта оказалось мало, как рассказывали ребята, которым пришлось отвозить её к родителям в Америку. Они сдали дочь в частную клинику на лечение с острым психозом.  

Каждый из друзей принёс извинения моей жене в письменной форме. Встречаться с ними она пока не готова. Я не настаиваю. Мне дорого её спокойствие и хорошее настроение. 

И вот сейчас моя малышка льет слёзы. Что за невидаль? 

— Нет, — сдавленно всхлипнула. — Извини, я тебя разбудила.

Сон как рукой сняло. Ничего не мог понять. Что такого могло случиться, пока я спал, чтобы моя Наденька плакала? Я забеспокоился. Включил прикроватное бра и сел.

— У тебя что-то болит? Надя, говори. Почему ты плачешь?

— Только не смейся, — хлюпнуло носом моё чудо и выдало: — Я хочу лимонное пирожное.

У меня мозг закоротило от подобной «беды». Недоумение — вот, что я чувствовал, глядя, как жена встала с кровати и накинула на себя мягкий длинный халат, скрывая от меня соблазнительную фигурку.  Поясок затянулся на талии. Коса мотнулась назад, и Надя ушла из спальни. Поведение жены выходило за грань разумного.

— Чёрт знает что, — буркнул и пошёл искать малышку в нашем доме.

Свет, горящий на первом этаже, привёл меня на кухню. Чайник уже шумел закипающим кипятком. За большим столом на высоком стуле сидела Надя и ела лимон, словно обычное яблоко. Меня от этого зрелища передёрнуло и во рту всё стянуло оскомой.