Случайностей не бывает

– Давай проведём маленький эксперимент. – Дух потыкал пальцем в ближайшую спину. – Выходите?

– А? – как будто проснулся обернувшийся пассажир. – Что? А где…

– Конечная, – подсказал Дух.

– А? Да-да-да, выхожу, – крайне неуверенно сказал пассажир, испуганно озираясь. – А что за…

– Конечная, – ещё раз любезно подсказал Дух. – Станция. Это после Кагановича.

– Кагановича, да… – Пассажир выдохнул с облегчением, как будто это называние всё объясняло. – Да, выхожу, конечно, – сказал он уже твёрже.

Глаза у него при этом оставались стеклянными.

За окнами замелькали колонны и стены из красного кирпича.

Но их мешала рассмотреть стоящая на перроне толпа.

Поезд остановился, двери открылись со скрипом, которого на московском участке этой красно-чёрной ветки и в помине не было. Стоящие на перроне молча смотрели на стоящих в вагоне. Затем, шаркая подошвами, люди на перроне потеснились. Прибывшие начали выходить, заполняя образовавшиеся в толпе на перроне пустоты. Наконец в вагоне остались только Табачный Дух, Артём и Яна. И Артёму, и Яне выходить было страшновато.

– Пошли, – бросил Табачный дух и возглавил их короткую процессию.

Двери состава со скрипом закрылись, и он, набирая скорость, скрылся в тоннеле.

Артёму явственно послышалось «Чух-чух».

– Эй, эй, сюда! – раздался крик.

В нише под лестницей прятался работник тутошнего метрополитена, гном Фёдор. Шлема с рогами и красной горящей буквой М на нём не было. Форменного кителя и штанов – тоже. Их заменяли юбочка из травы и бусы из каких-то плодов. Секунд пятнадцать случайники молча любовались открывшейся картиной. Потом Дух скосился на Яну и закрыл ей глаза ладонью, что мало к чему привело: он всё-таки был почти прозрачный. Гном медленно закипал.

– Килт! – наконец, крикнул он, тыча пальцем в юбку. – Килт! Килт!

Глаза его при этом были выпучены, рот брызгал слюной, а судя по общему виду, Фёдора мучили неприятные воспоминания.

– Федя! – Дух упёрся носом в нос гнома. – Мне без разницы, как назовут твою юбку. Ты из норки своей лучше выползи и расскажи мне, что тут происходит.

– Они приехали, – доложил Фёдор.

– Умеет, стервец, формулировать, вот что значит старая школа, – даже в такой ситуации не мог не восхититься Табачный Дух. – Ладно, давайте разбираться.

* * *

Яна решила, что станет случайником ещё на Красных воротах, до того, как Табачный дух начал расписывать ей все полагающиеся приятности: служебная квартира с оплаченной коммуналкой, зарплата сто граммов золота в месяц, можно на счёт в «Сбербанке», и похороны с залпом из кремневых ружей после смерти или исчезновения.

Не в случае смерти, а после. С тем, что все мы умрём, Яна была согласна, насколько смерть случайника может быть преждевременной, думать не хотела, тем более, перед глазами висел пример того, что смерть Тут не фатальна. Тут смерть – это способ избавиться от проблем с комарами, например.

В Москве Яна, как и Артём, была студенткой. В остальном сплошная разница. С родителями у неё были хорошие отношения, насколько вообще могут быть хорошими отношения с родителями у девушки её возраста. Чему немало способствовало то, что жила она в своей квартире, доставшейся от бабушки. Ездила на маленькой, но своей машине – донашивала мамину. Парень у неё был, даже двое, она сейчас выбирала, кого подпустить поближе, кого отодвинуть, но не прогнать, оставить про запас. И подруг было хоть отбавляй, и училась она хорошо, и будущая специальность, психолог, ей по-честному нравилась. А ещё она два раза в год ездила за границу, на родительские, конечно деньги. Только хобби у неё были такие, что не одного парня она на этом потеряла: скалолазание и дайвинг.

Но в ту секунду, когда, сидя на спине твёрдого слона-призрака по имени Махараджа, она поверила в то, что ей рассказывал разумный клуб дыма, которому поддакивал смешной парень, Яна решила, что она побывает Тут. Точка! А когда узнала, что можно жить, так сказать, на два города и бросать родителей и подруг навсегда не обязательно, её судьба, а заодно судьбы оказавшихся в зоне поражения Духа и Артёма изменились, как упавший на асфальт арбуз. Она будет с этими прикольными ребятами. Точка! Пока, по крайней мере, не осмотрится, и, может быть, не найдёт другое занятие. Мнение ребят её мало интересовало: сформирует, какое нужно, её этому учили.

При мысли о том, что полчаса на метро, и она, натуральным образом, окажется в сказке, Яна тихонько, так, что слышала только она, повизгивала от счастья и мелко-мелко переступала с ноги на ногу. Не забывая вытягивать из Никотиныча информацию. Про себя она, конечно, продолжала звать его так.

И вот, на тебе, приехали! Вместо сказки какая-то матрица, только люди не одинаковые. И пузатый, почти голый мужик, который думает, что он гном.

Яна начала мысленно формулировать диагноз и намечать пути вывода пациента из бредового состояния, для практики перед экзаменом.