Случай из практики

Интересно, где это мы? Вокруг лес, рядом ручей… Ладно, ориентированием на местности я займусь позже. Сейчас важно не это.

По счастью, Лауринь умудрился положить меня очень удачно – совсем близко к ручью, так что кисть правой моей руки оказалась в воде. Конечно, для задуманного подошла бы и окружающая растительность, но это долго и тяжело, а текучая вода – то, что нужно. Правда, из-за моих манипуляций ручей станет мертвым на много дней пути вверх и вниз по течению, в нем еще много лет ничто не сможет жить, но… Себя я ценила намного больше живой природы.

– Лауринь… – сделав над собой усилие, выговорила я. – Кол… вытащите его…

– Но… – вскинулся было Лауринь, но, очевидно, решил – я знаю, что делаю.

Первая попытка оказалась неудачной, к тому же у лейтенанта тряслись руки.

– Дурак, – прошипела я. – Сильнее тяните… ногой упритесь, что ли…

На этот раз у Лауриня получилось.

– Отойдите подальше, – велела я сквозь зубы. – Не вздумайте до меня дотронуться… и к воде… не подходите…

А дальше опять навалилась чернота, сознание предпочло отключиться, чтобы не мешать организму залечивать раны. Только бы Лауринь не вздумал сунуться ко мне; в таком состоянии мне все равно, что использовать – энергию ли стихии, живого ли существа. Крупное живое существо, кстати, предпочтительнее, так что опасность Лауриню грозила нешуточная…

Когда я во второй раз открыла глаза, солнце уже начало клониться к закату. Я прислушалась к себе. Так, ногами пошевелить могу, рваных ран на теле вроде бы нет, боль вполне терпима. Остальное несущественно.

Попытка сесть увенчалась успехом. Я огляделась. М-да… Ручей, считай, погиб, равно как и вся обитавшая в нем водная мелочь. Да что там, в окружности диаметром шагов двадцать, центром которой являлась я, трава пожухла и пожелтела, а какой-то куст лишился листвы и скукожился, будто от сильного мороза.

Лауринь обнаружился неподалеку. Сидя на земле, он с сосредоточенным видом затягивал зубами самодельную повязку на плече. Похоже, его все же зацепило. Заметив мои телодвижения, лейтенант заметно оживился, однако остался на месте.

– Можете подойти, – сказала я, облизнув сухие губы. – Теперь тут безопасно.

– Фло… – Лауринь мигом оказался рядом. Как себя вести в подобных ситуациях и что говорить, он не знал. – Вы…

– Я жива, Лауринь, – сказала я. – Во многом благодаря вам. По-моему, у нас становится традицией спасать друг другу жизнь, вы не находите?

– Да, только я явно отстаю по счету, – неожиданно озорно улыбнулся Лауринь.

– А вас это, конечно, огорчает, – усмехнулась я.

– Н-нет… вы не так поняли, – разом смешался лейтенант. – Я не то хотел сказать…

– Ладно, неважно, – решила я сменить тему. – Вы не в курсе, чем кончилось побоище?

– Нет, – мотнул вихрастой головой Лауринь. – Когда вы упали, началось такое… Я, если честно, не оглядывался, не до того было.

– Понятно… – вздохнула я. – Как вы вообще ухитрились меня поднять и дотащить сюда?

– Не знаю, – честно ответил Лауринь. – А что было делать?

– Да, делать нечего, – сказала я себе под нос. – Хорошо. Вернее, ничего хорошего. Лауринь, а не сходить ли вам на разведку?

– Зачем? – поразился лейтенант.

– Должны же мы знать, кто выиграл в этой стычке, – ответила я. – У меня есть сильное подозрение, что стальвийцы, но кто его знает… Идите, Лауринь, идите. Обещаю, что никуда отсюда не денусь.

– Но… – начал было Лауринь, и мне пришлось сказать прямо, зная, что намеков он не поймет:

– Лауринь, идите, не спорьте, очень вас прошу. Видите ли, кроме всего прочего, мне бы хотелось постирать одежду и привести себя в порядок. Конечно, раздетой вы меня уже видели, и не раз, но тем не менее, согласитесь, дело это достаточно интимное…

– О… – Лейтенант заметно смутился. – Простите… Конечно, я пойду…

Ходил Лауринь достаточно долго, тщательно выполосканная в ручье одежда – на стирку эта вода еще годилась – успела почти просохнуть на ветерке. Отскребать от себя засохшую кровь, грязь и прочие малоприятные субстанции в холодной воде оказалось сложно, но это было лучше, чем ничего. Подозреваю, ароматы от меня по-прежнему исходили далеко не сладостные, но хотя бы я не чувствовала себя извалявшейся в мусорной куче.

Лейтенанта я встретила уже полностью облаченной. Если честно, я не сразу услышала, как он подошел, и еще подумала: ведь может же, когда захочет, не топать, как плохо воспитанная лошадь!

– Ну, что там? – спросила я, грызя травинку. Травинка была невкусная, осенняя, но больше занять себя было нечем, трубка где-то потерялась.

– Ничего, – ответил Лауринь, усевшись рядом со мной на траву. – И никого. Живых то есть… А мертвых много. – Его явственно передернуло. – И в наших цветах, и в их тоже… Поди пойми, кто кого.

Я только вздохнула. Да, пожалуй, мальчишка, сроду не бывавший на войне, не разберется в многочисленных следах, оставленных двумя отрядами. Ну, ничего. Теперь главное – выбраться отсюда, и поскорее.

– А вы сможете идти? – тут же поинтересовался Лауринь. Очевидно, последнюю фразу я произнесла вслух.