И попросить ее одеться прилично тоже страшно. В лучшем случае повторит фокус с сияющими диодами, в худшем - психанет и на этот раз точно навсегда.
После празднования Нового года, где они оторвались на славу, Вадим еще несколько дней напряженно думал, а потом все-таки аккуратно сообщил ей, что на Рождество они приглашены к его родственникам. Знакомиться.
И про папу рассказал, и про бабушку.
Просить ни о чем не стал.
Шестого днем где-то пропадал, только и сказав Яне, чтобы была готова к пяти.
Она коротко ответила «Ок».
Все-таки не рассчитал время, опоздал, Яна впрыгнула в машину чуть ли не на ходу с ворохом пакетов с подарками, летели, матеря светофоры, все равно не успели, и голос у отца по телефону был недовольным.
В загородный дом вошли в ворохе снежинок, смущенные, всполошенные…
И только когда разделись, Яна обратила внимание на потрясенные лица будущих родственников.
Только смотрели не на нее.
Вадим был в традиционном своем костюме. И… с ультрамаринового цвета волосами. Вызывающе яркими. Смотрелось стильно.
Особенно рядом с очень приличной Яной в розовой блузке и с аккуратными локонами темно-рыжего цвета.
- Я думал, они на меня отвлекутся и тобой уже не шокируются…
- Ну… все так и вышло.
21 день до Нового Года: Мотя учит Свету
Мотя учит Свету
В семнадцать он все еще любит свою маленькую сестру без памяти.
Настолько, что когда он пригласил самую красивую девушку в классе на свидание, а она согласилась, велев зайти за ней в пять, твердо сказал, что в семь. Потому что обещал Светланке сходить с ней в торговый центр, помочь выбрать маме и папе подарки на Новый год.
Маме купили ароматическую свечку, папе пепельницу, хотя папа не курит. Ну и заглянули в детский раздел, потому что некоторые подростки никак не могут перестать баловать сестер.
Там и встретили Матвееву зазнобу с друзьями и подругами. Которым она, смеясь, рассказывала, что один идиот потерял свое счастье, отложив свидание с ней. Вот пусть теперь попляшет у подъезда на холоде со своими цветами. Дома мама и папа будут ему отвечать в домофон, что она вот-вот выйдет, а ее дома и нет!
Заметив Матвея, никто не смутился. Даже наоборот - стали смеяться, спрашивать, не его ли это ребенок, раз он так возится с сопливой девчонкой.
Матвей пожал плечами и увел Светланку подальше.
- Что тебе купить?
- Пистолет!
- Давай лучше барби-русалку?
- Она лохматая, хочу пистолет!
- Лего?
- Дурацкий. Пистолет!
- Зачем тебе пистолет?
- Чтобы убить ту дуру. Она смеялась!
- Надо мной?
- Да… Зачем ты ее любишь? Не женись на ней!
- Не буду.
Матвей опустился на корточки, обнял светловолосое чудо с надутыми губами и предложил:
- Давай сегодня Лего, барби и большого-большого медведя. А потом ты вырастешь и никогда не будешь такой дурой, как эта? Обещаешь?
- Никогда не буду!
- И тогда у тебя будут такие же хорошие подружки, как ты сама, и на одной из них я женюсь. Договорились?
- Хорошо… Хочу гитару!
- Какую гитару, чудо мое?
- Как у тебя!
(в первой редакции Свету назвали Яриной, потом отняли имя в пользу героини Солнечной Кошки)
20 дней до Нового Года: Аврелий и предновогодняя суета
Аврелий и предновогодняя суета
Аврелий - старый кот Стаса, долгожитель и патриарх, прошедший с ним весь путь до нынешнего момента, в предновогодние дни спит больше обычного.
Пока весь остальной выводок кошек носится веселым стадом по дому и окрестностям, протаптывает дорожки в снегу, греется на крыше, ловя лучи зимнего солнца, ворует мясо с кухни, где хозяйничает Анфиса, принюхивается к незнакомым запахам и демонстративно пугается хозяев в дубленках и шубах, он дремлет в пустой гостиной поближе к обогревателю. Уступив свое коронное место на кухне тому, кого не волнует, что на них будут просыпать муку, проливать ликеры для пропитки, смахивать крошки и гонять от свежей телятинки.
Пусть молодежь радуется новым гостям и запахам, подставляет бока под холодные с мороза пальцы и урчит, когда их тискают.
Его время еще придет.
Оно приходит в новогоднюю ночь.
Возмущенные человеческим коварством двадцать две кошки и три собаки забиваются под диваны и кресла, лезут с воем на шкафы, пытаются втиснуться в каминную трубу и укрыться какой-нибудь кастрюлькой позвончее. Ох уж эти фейерверки! И никак не объяснить глупым людям, что у кошечек нервы! Нервы надо беречь!
Тогда-то Аврелий неспешно, в душе покряхтывая, выбирается из своего гнезда из старого свитера Стаса (свитер был новым, когда стал гнездом) и вспрыгивает на самое большое окно. Он сидит, смотрит на темное небо над домом, и в его глазах отражаются разноцветные звезды салюта - красные, желтые, зеленые.
А когда все заканчивается, он спускается и идет по еще темному и тихому дому на кухню, где Стас уже положил в особое блюдечко новогоднее угощение - паштет и креветки. И ворчит, как ворчит уже много лет:
- Почему у этого кота новогодний стол лучше, чем бывал у меня?