Сложно быть (с) Богом (СИ)

— А вот это был грязный прием, — стряхнув с ладони кровь, проговорил Микки, когда орк попытался брызнуть ею с пробитого запястья в глаза противнику. — Что-то ты мне надоел, — хрустнув шеей, наемник империи Кхадишар ускорился и увернулся от очередной атаки меча. Видно было, что его обладатель привык держать оружие только в правой руке, а левой не мог противопоставить абсолютно ничего. Поднырнув под очередной неуклюжий выпад, Микки ударил орка в район локтя, по руке, что сжимала меч. Хрустнула кость и новый крик боли огласил арену. Но на этом противник орка не остановился. Подобно хищной птице, скрюченными на манер когтей пальцами, он стал рвать мышцы незадачливого орка. Сначала плетью повисла правая рука, затем левая, следом, в колене, подогнулась левая нога и храбрый орк повалился на деревянный пол. Все что он мог делать это бессильно рычать от злобы и боли, когда на его теле рвалась очередная мышца. Толпа молчала. Никто не смел издать ни звука, стихли барабаны. Все понимали, что орк уже не жилец, и все же, там, на сцене, сейчас умирал их брат. Раненый орк нашел в себе силы подняться на относительно здоровой ноге. Он уже не мог говорить, так как была сломана челюсть. Он не мог видеть, потому что хитрый враг каким-то образом лишил его и этого, нажав на определенные точки. Но орк все еще был жив и горд, что прожил долгую жизнь в племени, сделав для него достаточно, чтобы уйти в загробный мир с честью. Отважный зеленокожий запрокинул голову и подставил лицо ветру, делая свой последний вздох в жизни.

— Парящий павлин, — произнес Микки, упирая руки в боки, на манер крыльев. Затем сделал два шага назад и, словно выпущенный из пушки снаряд, устремился к противнику, нанося смертоносный удар ногой с разворота. Хрустнула грудная клетка и тело орка пролетев несколько метров, приземлилось на движущиеся мечи, заливая все вокруг кровью. Со смертью Тирсана толпа снова ожила.

— Жулик!

— Мошенник!

— Он маг! Я сам видел, как горела огнем его рука!

— Убить его!

— Разорвать! — раздавались эти и подобные выкрики, отовсюду. Малик что-то объяснял вождю и тот поднял руку вверх.

— Я понимаю ваше негодование! — остановил недовольные голоса Бартис. — Но все было честно. Я слышал про эту редкую технику! Обладающих ею столь мало, а сила их так велика, что истории о них скорее походят на сказки. Но, повторюсь, все было честно. Я сказал!

— Вождь, — поднялся еще один воин-орк с трибуны. — Я прошу дозволения сразится вон с тем человеком, если, конечно он не струсит, — пальцем указал он на Глена.

— Почту за честь, мастер Ангнак, — выкрикнул Глен, не дожидаясь ответа вождя. — Но, как мне кажется, вы прекрасно знаете, как меня зовут. Ведь именно вы уступили мне прошлогоднее первенство.

Толпа ахнула, все прекрасно помнили, как в прошлом году их мастера постигла неудача и титул лучшего мастера ножей уплыл к чужаку. Но они и представить не могли, что тот самый чужак сидел прямо здесь и сейчас, рядом с ними.

— Не возражаю. Однако, Ангнак, ты знаешь наши правила. Выйти из круга может только один.

— Да Бартис, знаю, — обратился тот к вождю по имени, — но мне всегда хотелось ощутить вкус победы в настоящем сражении, а не в тренировочных плясках до первой крови на соревнованиях мастеров.

Нет, на соревнованиях между мастерами нередко случались и смертельные исходы, даже случалось, что погибали оба сражающихся. Но было это скорее решением двоих, ведь мастер на то и мастер, чтобы уметь контролировать не только себя и противника, но и пространство вокруг.

— Что ж, это будет интересный поединок. Спасибо, мастер Глен, что согласились, — кивнул орк человеку.