Читаем Слова в истории. Великие личности и знаменательные события полностью

Даже незначительный избыток любой из этих жидкостей (humors) вел к какому-то человеческому недостатку. Так, избыток флегмы делает человека флегматичным, то есть слишком медлительным и спокойным. Избыток крови ведет к обратному: он становится сангвиником (от латинского sanquina — кровь), то есть чрезмерно веселым и оптимистичным. Точно так же избыток желтой желчи (khole по-гречески) делал человека холериком, легко впадающим в гнев, ну а избыток черной желчи (melankhole) делал его меланхоличным, то есть склонным к грусти.

В этой теории нет ничего научного, но она остается популярной уже 2000 лет. Во времена Шекспира любой человек с предсказуемой реакцией на окружающие события имел отличительный «юмор». Поэтому оказалось соблазнительным писать пьесы, в которых каждое действующее лицо имеет свою отличительную, главную черту. Например, один все время хвастался, другой постоянно впадал в ярость, а третий — влюблялся. Это делало излишним создавать полноценный портрет героя (что иногда весьма трудно), но зато наверняка увлекало зрителя и доставляло ему удовольствие, когда он мог предсказать любую реакцию героя и с нетерпением ждал этого момента.

В 1598 г. Бен Джонсон написал пьесу, где каждое действующее лицо имело одну, только ему присущую черту, и назвал ее «Каждый человек в своем юморе». Поскольку такие пьесы (где у человека есть свой собственный «юмор») писались в основном, чтобы развлечь зрителя и вызвать у него смех (и они добивались этого), то слово «юмористический» стало синонимом слова «смешной» и остается таковым до сих пор.

<p id="_bookmark245"><strong>Я</strong></p><p id="_bookmark246">ЯНКИ</p>

Изначально территория, которую сейчас занимают Соединенные Штаты, была колонизирована несколькими европейскими государствами.

Французы занимали Луизиану и долину реки Огайо, испанцы — Флориду и юго-запад, русские — северо-запад, шведы — Делавэр, голландцы — Нью-Йорк, англичане — Новую Англию и юго-восток. Ну конечно, там же присутствовали и индейцы.

Все эти народы внесли свой вклад в американскую историю и американский образ жизни. Даже шведы, которые внесли в формирование американской нации самый малый вклад, о которых все очень быстро забыли, тоже вложили свою лепту в образ Америки: это бревенчатый домик, который стал отличительной чертой походных лагерей пионеров-первопроходцев.

Естественно, различные национальные группы «награждали» друг друга прозвищами, которые далеко не всегда были безобидными. Да и сегодня мы с удовольствием делаем это. Очень часто эти прозвища появлялись от какого-то имени, популярного среди той или иной национальной группы. Например, одним из наиболее распространенных имен Испании является Диего. От него произошло оскорбительное обращение даго — так обращались к испанцам и другим выходцам из Южной Европы, например итальянцам.

Англичане в Коннектикуте сами пострадали от подобной же изобретательности голландцев, которые до 1644 г. занимали Нью-Амстердам (позже переименованный в Нью-Йорк). Наиболее распространенное английское имя — Джон, которое голландцы произносили как Йен или Ян. Ну что может быть естественнее? Однако, чтобы сделать это имя прозвищем, и к тому же оскорбительным, голландцы сделали из него фамилию Янки (нечто вроде Джонкинс в Англии).

Это прозвище, изначально употреблявшееся только по отношению к жителям Коннектикута (как в книге Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура»), постепенно распространилось на всех жителей Новой Англии. Потом южане стали звать так всех северян, а иностранцы — всех американцев.

<p id="_bookmark247">ЯРБОРО</p>

Игроки в бридж хорошо знают, что такое ярборо. Это расклад из 13 карт на руках игрока, в котором нет ни одной карты (любой масти) старше девятки. В бридже туз — старшая карта, король — следующий по старшинству, а далее идет дама и т. д. Некоторую ценность представляет собой также десятка, а все карты ниже ее по достоинству не стоят ничего, за исключением совсем уже неординарных ситуаций.

Естественно, что игрок в бридж, у которого в руке нет ни одной карты старше девятки, имеет все основания быть недовольным, поскольку у него нет возможности влиять на игру, а можно только беспомощно наблюдать за ней.

Человеческая природа такова, что данный расклад оказывает очень глубокое впечатление на человека. После целого вечера, когда «карта не идет», человек обычно начинает думать, что карты у него были даже хуже, чем на самом деле, а расклад, в котором не было карт старше девятки, выпадал за вечер чаще, чем обычно.

В начале XIX в. некий игрок лорд Ярборо заключил пари 1000: 1 на то, что конкретный игрок не получит ноль при следующей раздаче карт. Это показалось очень привлекательным игроку, который обычно был убежден, что у него плохая карта идет чаще, чем у других. Как раз в тысячу раз. Именно из-за этих пари такой расклад называется ярборо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное