Сломанный клинок

Annotation

В романе Айрис Дюбуа «Сломанный клинок», написанном в лучших традициях А. Дюма и М. Дрюона, действие происходит в начале Столетней войны, во времена острейших междоусобных столкновений. Но прекрасной Аэлис, единственной дочери барона де Пекиньи, нет дела до того, кому достанется корона Франции, она понятия не имеет о планах отца выгодно выдать ее замуж. Девушку волнует лишь судьба ее тайного возлюбленного Робера, которого она знает с раннего детства. Чтобы добиться руки ясноглазой Аэлис, Робер готов покорить весь мир, мечтает заслужить золотые рыцарские шпоры. Они клянутся друг другу в вечной любви и верности. Но суждено ли юным влюбленным обрести счастье в круговороте жестоких событий, рыцарских поединков и кровавых битв?

Айрис Дюбуа

Книга первая

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Книга вторая

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Книга третья

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

100

101

102

103

104

105

106

Айрис Дюбуа

СЛОМАННЫЙ КЛИНОК

Книга первая

НАВАРРСКАЯ ИНТРИГА

Глава 1

После июльской жары снаружи, темные коридоры Лувра казались еще холоднее. Эхо шагов не умолкало под сводами, шедший позади стражник так топал, так позвякивал железом на каждом шагу, что мессиру Гийому казалось — за ним ведут коня. Да здесь и попахивало конюшней. Зато от сутаны монсеньора веяло восточными благовониями, фиолетовый шелк шуршал и струился, его преосвященство Ле Кок был щеголем. Чем пахнет от почтенного купеческого старшины и его спутников, членов магистрата, барон не улавливал, да и не стремился уловить. Простолюдин, надо полагать, соответственно и благоухает… даже если и разбогател попущением Божьим.

Гийом подавил вздох и неприязненно покосился на Марселя — тот шел не спеша, с хмурым лицом, упрямо выставив короткую черную бородку. Шел спокойно, как мог бы расхаживать по своим складам. Впрочем, не так уж он уверен в себе, если попросил, чтобы при свидании с дофином присутствовали епископ Лаонский и он сам, барон Пикиньи (ни тот ни другой приглашены не были — вызов касался лишь Марселя и нескольких эшевенов). ^[1]

Этьену, очевидно, захотелось лишний раз напомнить Карлу о единстве сословий, их сплоченности и единодушии. Как будто дофин не осведомлен об истинном положении вещей! Разумнее было бы не идти, но взыграла гордость — не хватало еще, чтобы эти торгаши заподозрили его в боязни бросить вызов престолонаследнику. Хотя чего тут бояться? Карл Валуа еще даже не объявлен регентом, пока он лишь дофин и герцог Нормандский. Всего-навсего! А представитель такого рода, как Пикиньи, мог явиться без приглашения и к самому королю.

Ибо род был древний, знатный, могущественный. Хотя теперь переживал упадок. В последнем поколении генеалогическое древо Пикиньи дало четыре мужских побега, из коих два явно не обещали украсить историю королевства Франции. Младший, Пьер, унаследовал небольшой феод в Аквитании ^[2]и таким образом оказался ленником ^[3]Плантагенетов; при дворе Черного принца так обангличанился, что имя свое переиначил в «Питер» и уже не стеснялся уснащать родную речь варварской саксонской божбой. Второй брат, Тибо, напротив, англичан не любил, так же как терпеть не мог и соотечественников. Прозванный Вепрем, он вел в своих нормандских владениях жизнь настолько дикую и беспутную, что соседи боялись его как чумы.

Гийом, третий брат, вырос книгочеем, подобно самому старшему. Но в отличие от Жана Гийом обзавелся еще и склонностью к политике, мнил себя большим ее знатоком. Жан, занимающий высокий, хотя и не на виду, пост в коронной администрации, общения с братьями избегал, встречаясь же изредка с Гийомом, кислым тоном выражал сдержанное удивление, каким образом тот выкрутился после очередной измены.

Тут и впрямь было чему дивиться. Мессир Гийом де Пикиньи, сьёр де Моранвиль, ^[4]смолоду не вылезал из интриг, и изменить было для него так же просто, как испить воды. Сохраняя верность одной стороне, он умел убедит!) противную, что на самом деле ревностно печется о ее благе; обычно ему это удавалось и, если не всегда приводило к желанной цели, во всяком случае давало приятное чувство превосходства над другими баронами, не столь искушенными в хитроумной политической игре.

А игра эта становилась все более запутанной и опасной. Прошлой осенью, когда в злополучной битве при Пуатье попал в плен добрый король Иоанн (успев незадолго до того обманом упрятать в темницу своего зятя Карла д’Эврё, короля Наваррского), мессиру Гийому пришлось сделать нелегкий выбор.