Слишком много колдунов

Мысли скакали бешено, тело хотело жить.

Питер извернулся и нанёс несколько ударов мастерком в живот субурду. Тот дёрнулся так, будто в нём что-то лопнуло; его хватка ослабла. Ещё несколько ударов туда же — и руки субурда, и голова его повисли безжизненно, он замер, покачиваясь.

— Режь им живот, — крикнул он Аслану.

— Спасибо! — сердечно откликнулся эвакуатор, прыгая по стенам.

Питер рванулся к Жану Легри. У старика не было ни единого шанса. На первый финт он не отреагировал, но потом Питер показал ему беззащитную шею — и староста рубанул, резко и сильно.

Но клинок разрезал подлую пустоту, и тут же, на противоходе, левый локоть Питера врезался Жану Легри под подбородок — далёким криком отозвались ребра, их час ещё придёт — а мастерок раз за разом погружался в туловище старосты слева и снизу, будто и не инструмент это был, а кинжал, хороший, славный кинжал ночных дел мастера, свободного поединщика и преподавателя боевых искусств… Exit Жан Антуан Филипп Легри, прожектиль второй ступени правого крыла братства Урании. Староста осел мешком, длинно выдохнул, обломок клинка звякнул об пол. Чёрно-красный ручеёк неспешно побежал от него, словно ища место пониже и поглубже. Питер секунду поглядел на него, затем подобрал саблю Люца и устремился на помощь Аслану.

У эвакуатора дела были не очень, и Питер подоспел вовремя. Отчаянно маневрируя, им удалось объединиться, а затем вырваться из комнаты. Субурды тяжко топали за ними, их оставалось ещё много, с дюжину. Аслан бежал медленно, да и Питер не сказать чтобы чувствовал себя бодро; главное, не забежать в какой-нибудь тупик, думал он, главное чтоб Аслан не перепутал дорогу, а там уже солнце, воздух и живые люди, а не ходячие мертвецы с их смертельными объятиями.

Они выскочили в темное высокое помещение, и Питер с удивлением признал в нём часовню, возле которой он так беззаботно сегодня трапезничал.

— Стой, — сказал Аслан, внимательно прислушиваясь. — Не понял.

Питер сообразил — шагов не было слышно. Они подождали ещё немного, заглянули в лаз, затем осторожно вошли и увидели, как субурды лежат в разнообразных позах так, будто их одновременно всех сразу настиг глубокий обморок — огромной беспорядочной кучей они завалили пещеру почти до пояса.

Питера осенило.

— Легри, — сказал он. Аслан понял сразу.

— Староста умер, и эти… И эти тоже?

— Именно, — сказал Питер. — Очень занятно, очень.

И чуть не заорал от боли.

— А, ч-чёрт… Ничего себе, сходил в отпуск, — стараясь не вдыхать глубоко, произнёс он. Ярость битвы прошла, и раны будто появились заново, причём все и одновременно. Они выбрались обратно в часовню, толкнули массивную дверь. Дохнуло свежестью — кажется, прошёл дождь. Питер сощурился, прикрылся ладонью, шагнул за порог. Когда глаза привыкли к свету, он обнаружил, что во дворе часовни скопились, наверное, почти все жители деревни Малый Лакон. Скопились и молча смотрят на них с Асланом, как они выходят, трясут руками, потягиваются и дышат, с наслаждением дышат свежим воздухом.

Впереди всех стоял Клод. Питер бережно держался за левый бок и долго, очень долго на него смотрел. В конце концов тот не выдержал и, хмыкнув, отвел глаза. Питер сказал:

— Жан Легри мёртв. Я его убил.

— А мертвяки?

— Тоже.

— Смелые вы ребята, — помолчав, сказал бородач. — И везучие. Не то что мы.

— 9

Питер и Аслан задержались в Малом Лаконе ещё на три дня. Полицейские из префектуры ожидались лишь на неделе, о прокурорах не было ни слуху ни духу, поэтому Аслан устал как собака, самостоятельно снимая показания и переписывая свой отчёт. Питер тоже утомился, потому что участвовал в процедуре опознания, перетаскивания и захоронения трупов субурдов («трупы трупов», ворчал он); апофеозом стали крайне неприятные пара часов, в течение которых они с Клодом глубокомысленно приставляли отрубленные головы к туловищам и решали, кому какая больше подходит. Самая подлость ситуации оказалась в том, что ни одного субурда жители деревни не признали, все были чужаками.

— Ещё бы, — сказал Аслан мрачно. — Если б он со своими так, его бы быстро…

Лишь на третий день Питер всё-таки сделал попытку предаться чисто научной деятельности. «Пещера имеет Y-образную форму. Одна ветка, новая, ведёт в часовню, другая, старая — к дому старосты, ныне его вдовы, Томилис Легри. Старая ветка завалена. Саркофаг находится в основании Y, в большой комнате. Длина каждого ответвления…»

Составляя подробный отчет, Питер сознательно выкинул целый день, когда они вытаскивали саркофаг на свет божий. Это неожиданно оказалось большой проблемой, и в конце концов саркофаг практически в одиночку вытащил мужик, имя которого Питер забыл спросить от стыда, со шрамом через лицо; он управился с чёрным монолитом с помощью брёвен, досок и верёвок, молча и с ужасающей вежливостью посрамив и службу королевской эвакуации, и Академию наук. Это Питер в отчёте тоже указывать не стал, хотя пару приёмов запомнил, а конструкцию «ухват с рычагом» даже зарисовал, по памяти.