Слипер и Дример

побеждённого страха соперничества и алчности без сексуальной подоплёки. Не бери в голову, а то

лопнет.

— Ладно, я всё понял, пошли, — и Мора повернул обратно, ускоряя шаг, дабы догнать

Дримера и Слипера, освещающих дорогу фонарями. Загрибука и Башкирский Кот аккуратно

ступали с ними рядом.

Зунграм уе рукша еба — выпил сто грамм, и вперёд! ( бурятск. )

После странного путешествия по городу А утекло несколько дней. Шкындырбыр

Шкындырбаевич Шкындырович с головой ушёл в расчёты и теоретические вычисления по

найденному им блужающему Коридору По Связям С Общественностью. Вся остальная компашка

во главе с Морой вернулась на лесное ранчо. Пару дней они валяли дурака, что значительно

повысило у всех боевой настрой, и сразу же забодрилось их физическое состояние организмов.

Сон на свежем воздухе, купание в реке, гуляние по лесу и незатейливые занятия всяческой

незатейливой фигнёй всегда весьма и крайне позитивно влияют не только на физическое

самочувствие, но и на сложноустроенное многоэтажное здоровье душевное, то есть устаканивает

все ментальные, астральные, казуальные и прочие всячески-альные поля в один стакан и не

взбалтывает. Так что все они занимают соответствующие места, словно слоёное разноцветное

желе «Светофорик» на полке в супермаркете «Карусель». А сам владелец этих полей и вовсе

цветёт и пахнет дорогими гламурными духами.

Башкирскому Коту нашлась в гараже удочка, и он пропал с нею на реке. Изредка он появлялся

на пороге, глубоко втягивал воздух, и Мора, всё понимающий с первого такого воздыхания-

вынюхивания, что-нибудь находил ему вкусного на камбузе, и кот пропадал снова на полдня.

Загрибука поначалу ходил с ним, но потом засел в гараже с Морой.

— Ну шо вы там? — запрашивал профессора Дример, расположившийся на крылечке с

подаренными ему Шкындыровичем папиросками.

— Да шо-шо… — тянул Загрибука. — Этот полосатый сидит, словно радиоприёмник, со своей

удочкой и молчит. И так часами. Смотрит на воду и молчит. И только урчит довольный. Мне

кажется, он ещё ни одной рыбы так и не поймал! Чего мне там с ним сидеть?

— Вот лопух околоухий, — мирно полуохнуло в воздухе, и из лесного полуденного зноя

материализовался Башкирский Кот наперевес с удилищем. — Кто медитацию совмещает с ловлей

и мучением живых существ? Темнота! У меня и крючка-то на удочке нет! Я дык сразу и тут же

попросил Мору его снять. На кой он мне нужен? Для созерррцания наглядного пособия по

28

3

философии «у-вэй» и поплавка достаточно! Я таким образом во единождый момент практикую

ускоренным курсом буддистскую медитативную практику, совмещая её непосредственно с

практикой ахимсы.

— Кого?! — Загрибука подпёр загребущими руками бока.

— Ахимсы, прррофессор, — невозмутимо шаркнул лапой по хвое кот, — что означает на сан-

эпидем-скрите, языке древнем и крайне мёртвом, принцип ненасилия. Не навреди, типа. Не пинай

ботву напрасно! Не кидайся с балкона морскими свинками в прохожих! И вообще клыками не

отсвечивай!

— Да? — с сомнением протянул Загрибука. — Ну тады ладно. Токма я лучше пойду в гараж к

Море, а то я там, на реке, пока ты медитировать будешь, плесенью и грибами покроюсь от скуки.

— Беспокойный ум учёного, — печально закатил сиреневые глаза Башкирский Кот. — Никакие

грибы тебе не помеха. Никакая плесень космически занесённая тебя не возьмёт. Да вашему

учёному брату хоть пентотал натрия вёдрами разливай по извилинам, всё одно вывернетесь и

подпишете отказную от Бога и матери ррродной.

— Ой, а чё это такое? — подпрыгнула Терюська у меня на коленке.

— В каких смыслах? — подставил я ей вторую коленку, ибо кривая риска травматологии

Терюсек только что поползла вверх своим извилистым графиком.

— Пентотал натрия чё такое, — мявкнула она, уставившись на меня так, словно я отсталый

фикус с лоботомическим насморком.

— А, — распрямил я физиономию лица, — это так называемая «сыворотка правды».

Использовалась многими военными службами разведки в целях быстрого насильственного

задружения и скоропалительного согласия на сотрудничество по всем статьям. Поделись