Слияние миров

Осознание происходящего пришло почти сразу. Всеволод, спрятавшись за обломком стены, смотрел на небольшой лагерь паладинов, видимо, это был разведывательный отряд, человек тридцать, не больше. Не все, правда, были в черной форме, несколько десятков гражданских, а с ними пятеро, сидящие на земле, со связанными руками, раздетые донага. Заправляла всем молодая женщина в костюме амазонки, в точно таком же сейчас ходила Инга. Рядом с ней стояла девочка лет двенадцати, а перед ней на столе лежал обнаженный окровавленный человек. Всеволода начало подташнивать от увиденного. "Амазонка" что-то скомандовала девочке, и та с полным равнодушием на лице, достав нож, принялась срезать с него мясо, к ней по одному подходили паладины и, опустившись на колени, принимали из ее рук пищу. Бур с трудом сдержал порыв рвоты, во рту появился отвратительный кислый привкус. Мужчина орал, вырываясь из самопальных колодок, но через минуту отключился, правда, его быстро привели в чувство, и все началось по новой. Наконец, он дернулся в последний раз и затих, девочка, не обращая на это никакого внимания, продолжила его разделывать, швыряя куски мяса "черным". Некоторые жрали его сырым, некоторые жарили на костре. Отведя взгляд от жуткой трапезы, Всеволод принялся рассматривать остальное. Неподалеку от Паломницы и ее маленькой помощницы был установлен еще один пыточный станок, изготовленный из подручных материалов, от этого он выглядел особенно жутко. Именно в них сейчас закрепляли кисти высокой рыжеволосой женщины лет сорока, лицо которой было почему-то смутно знакомо. Бур был уверен, что никогда не встречался с ней, но также был уверен, что нечто похожее видел совсем недавно. Всеволод быстро прикинул шансы.

– Без шансов, – пересчитав противников, сказал он сам себе.

Трое бойцов против сорока солдат и паломницы. К тому же не все паладины смотрели на устройство для пыток, около десяти человек держали оцепление, а трое сторожили пленников, уже обреченных, отчаявшихся, но, видимо, каннибалы знали, что людям, которым нечего терять, свойственно совершать безумные поступки, вот они и охраняли их от совершения этих самых поступков.

Всеволод уже собирался отступить, чтобы побыстрее вернуться к своим. Нужно уносить отсюда ноги, пока "черные" заняты. Пленникам они помочь не в силах, а вот разделить их судьбу могут запросто. Он почувствовал на своей спине взгляд и мгновенно обернулся, вскидывая автомат. Эта способность ощущать, что на тебя смотрят, не раз спасала ему жизнь, а еще он умел отличать взгляды, например, мгновенно чувствовал ненависть, злобу, зависть, похоть и интерес. В юности последнее помогало ему не раз вычислять женщин, которые были не против познакомиться и разделить с ним постель. И на этот раз не обманулся, взгляд человека был полон тревоги.

– Инга, ты что здесь делаешь? – прошипел он, резко махнув рукой, приказывая девушке пригнуться, как ни странно та поняла.

– Тебя искала, – также тихо прошептала она в ответ, – пятнадцать минут прошли, тебя нет. Игорь приказал ждать, сказал, что если выстрелов не было, значит, с тобой все в порядке. А что там?

– "Черные", – шепнул Всеволод и, приложив палец к губам, показал на трещину, через которую наблюдал. – Только не кричи. – Он не должен был ей показывать то, что сейчас начиналось в этом маленьком дворе, но его интересовала ее реакция. От этого зависело, нормальный перед ним человек или урод.

Инга пригнулась и заняла его место, несколько секунд она смотрела на "черных", которые почти закончили приготовления к очередной казни. Когда Инга обернулась, Всеволод не узнал ее, в больших слегка раскосых зеленых глазах пелена слез, состояние близкое к истерике.

– Там, – прошептала она. – Там…– снова не смогла закончить фразу.

– Да, знаю, держи себя в руках, мы не можем им помочь. Только разделить судьбу.

– Ты не понимаешь, там моя мама! – почти вскрикнула девушка.

Всеволод мгновенно все понял, скрутил Ингу в захват и зажал ей рот.

– Прости, – шептал он, – мы не можем помочь, она бы не хотела, чтобы ты погибла. Прости меня, нам нужно уйти.

Сопротивление Инги все усиливалось, дикая сила просыпается в человеке, объятом безумием, словно дикарь, давно умерший в современных гуманистах поднимает голову и захватывает власть. Он понял, еще несколько секунд и она вырвется, и тогда все, он не сможет сбежать, бросив ее. Придется вступить в бой, погибнет она, погибнет он, чуть позже умрут остальные. И если был хотя бы один шанс, спасти ее маму, он бы рискнул, но шанса не было. Сквозь безумные крики "черных", он слышал, как над городом пронесся крик полный боли и страдания, паломница и ее подручная приступили к разделке новой жертвы.