Слезы жирафа

– По-моему, у нее кто-то есть. Берет же она откуда-то деньги, а это значит, что их дает другой мужчина. Она оплачивает обучение сына из денег, которые якобы сэкономила.

Мма Рамотсве с ней согласилась.

– Значит, один день вам придется потратить на слежку, чтобы установить, куда она ходит. И мма Бадуле приведет вас прямиком к тому мужчине. Посмотрите, как долго она у него пробудет, и поговорите с тамошней служанкой. Дайте ей сто пула, и она вам все расскажет. Служанки обожают поболтать о том, что происходит в хозяйском доме. Хозяева ошибочно считают, что их служанки ничего не слышат и даже не видят. Они их игнорируют. Но в один прекрасный день выясняется, что служанка видит и слышит все их секреты, а кроме того, готова выложить эти секреты первому, кто ее спросит. Та служанка расскажет вам все. А потом вы расскажете об этом мистеру Бадуле.

– Вот это-то мне и не нравится, – призналась мма Макутси. – Все остальное – пустяки, но ужасно неудобно рассказывать этому несчастному про его жену.

– Не волнуйтесь, – подбодрила ее мма Рамотсве. – Мы, детективы, часто рассказываем клиентам подобные вещи, и они к этому готовы. Мы всего лишь предоставляем им долгожданные доказательства. Они и без нас все знают. Ничего нового мы им не сообщаем.

– И все равно, – сокрушалась мма Макутси, – бедный, бедный мистер Бадуле.

– Возможно, – сказала мма Рамотсве. – Но помните о том, что на каждую неверную жену в Ботсване приходится сотен пять неверных мужей.

Мма Макутси даже присвистнула от удивления.

– Фантастическая цифра, – сказала она. – Где вы об этом прочитали?

– Нигде, – хихикнула мма Рамотсве. – Просто выдумала. Но это не значит, что я говорю неправду.

Для мма Макутси это был упоительный момент – она начала расследование своего первого дела. Водительских прав у нее не было, поэтому пришлось попросить дядюшку, бывшего водителя правительственного микроавтобуса, а ныне пенсионера, отвезти ее на старом «остине», который он получил при выходе на пенсию и на котором теперь обслуживал свадьбы и похороны. Дядюшка побаивался участвовать в подобном мероприятии и на всякий случай надел темные очки.

Рано утром они подъехали к дому рядом с мясной лавкой, в котором жили мистер Бадуле и его жена. Это было слегка обветшавшее бунгало, окруженное папайями, с выкрашенной серебристой краской не очень надежной крышей. Двор был почти пустой, если не считать тех самых папай и нескольких увядающих канн перед самым домом. На приличном расстоянии от дома, впритык к изгороди, обозначавшей границу владений мясника, теснились хибарки для прислуги и навес для машин.

Найти удобное место для наблюдения оказалось трудно. И тогда мма Макутси решила припарковаться за углом, под прикрытием ларька, торговавшего жареной картошкой, кусочками не очень свежего копченого мяса, а для любителей настоящих деликатесов – наивкуснейшими гусеницами с дерева мопани. В самом деле, почему бы машине здесь не постоять? Это отличное место для свиданий или для того, чтобы встречать деревенских родственников с автобуса, курсирующего по дороге на Франсистаун.

Дядюшка взволнованно закурил.

– Видел я разные фильмы про сыщиков, – сказал он. – Но никогда не думал, что сам буду в этом участвовать, да еще прямо здесь, в Габороне.

– Работа частного детектива не из приятных, – ответила племянница. – Требуется много терпения. Большую часть времени мы просто сидим и ждем.

– Понимаю, – сказал дядюшка. – Тоже в кино видел. Там показывают, как эти сыщики сидят в машинах, ждут и едят сэндвичи. А потом начинается перестрелка.

Мма Макутси удивленно вскинула брови.

– В Ботсване не бывает перестрелок, – возразила она. – У нас цивилизованная страна.

Они дружно погрузились в молчание и стали наблюдать за прохожими, которые шли по своим утренним делам. В семь часов дверь дома Бадуле открылась, и появился мальчик в форме школы Торнхилл. Немного постояв перед домом, он поправил ремешок ранца и пошел по дорожке к воротам. Потом свернул налево и вышел на дорогу.

– Это сын, – сообщила мма Макутси, понизив голос, хотя подслушивать ее было явно некому. – Учится в школе Торнхилл. Подает большие надежды, а еще у него прекрасный почерк.

Дядюшка заинтересовался.

– Мне это записать? – спросил он. – Я могу составить отчет обо всем случившемся.

Мма Макутси уже собиралась сказать, что это совершенно ни к чему, но передумала. Дядюшке будет чем заняться, а вреда от этого никакого. Тогда дядюшка извлек из кармана листок бумаги и записал: «Мальчик Бадуле вышел из дома в семь утра и пешком отправился в школу».

Он показал запись племяннице, та одобрительно кивнула.

– Из тебя получился бы отличный сыщик, дядюшка, – похвалила она и добавила: – Жалко, что ты уже старенький.