Слезы спасения

Возвращаясь к туалетному столику, я брызгаю немного духов, прежде чем надеть кольцо обратно на палец. Я добавляю бриллиантовые капельки в уши и смотрю на свое отражение в зеркале, удовлетворенная тем, что вижу.

Алексей входит в комнату и останавливается у меня за спиной. Положив руки мне на бедра, он окидывает взглядом мое отражение, прежде чем запечатлеть поцелуй на моей шее.

— Ты прекрасно выглядишь, моя богиня.

Я поворачиваюсь и, поправляя лацканы его пиджака, говорю:

— Ты потрясающе красив. Сегодня вечером мы выглядим как сильная пара.

Уголок его рта приподнимается, гордость сияет в его темных глазах, а затем он еще раз целует меня в лоб.

— Ты готова?

— Мне нужно всего десять минут. – Мне нужно собраться, прежде чем я встречусь со всеми гостями.

— Не спеши. Я всех встречу, – бормочет он.

Когда Алексей выходит из комнаты, я выхожу на балкон и смотрю вниз на все эти столы и украшения. Персонал суетится вокруг, улаживая последние мелочи, пока первые гости начинают прибывать.

Мое внимание привлекает какой-то звук, и, подняв глаза, я вижу, как к особняку приближается вертолет. Когда он начинает снижаться с задней части особняка, в моей голове проносится воспоминание.

Мое сердце колотится о ребра. Я держусь за посадочные полозья, и боль разрывает мое левое плечо. Я нажимаю на курок, и на мгновение испытываю удовлетворение, наблюдая, как пуля попадает в Хьюго.

Затем он стреляет в ответ, и пронзительная боль пронзает мою грудь. Я теряю хватку на посадочных полозьях, в то время как еще больше пуль осыпают вертолет, а затем я падаю.

Я закрываю глаза, завеса в моем сознании приподнимается, и на мгновение мир вращается вокруг меня, заставляя меня отшатнуться назад.

Я хватаюсь за стеклянную дверь, сильная дрожь распространяется по моему телу – затем мой разум проясняется, и все встает на свои места.

Я задыхаюсь от охватившего меня шока.

Блять.

Дерьмо.

Я поднимаю голову, гнев переполняет меня со скоростью света, мои руки дрожат.

Святое. Блять. Дерьмо.

Мне требуется мгновение, чтобы все обдумать, сопоставить "до" и "после".

Гребаный Алексей.

Блять.

Моя ярость перерастает в ад.

Алексей Козлов обвел меня вокруг пальца своей ложью.

Он использовал меня.

Я опускаю взгляд на свою левую руку, которая трясется, как лист во время шторма, и смотрю на обручальное кольцо.

Он обманом заставил меня заключить с ним союз.

Закрыв глаза, я делаю глубокие вдохи, чтобы попытаться успокоиться. Мне нужно сосредоточиться.

Сосредоточься, Изабелла.

Воспоминания о прошлом сталкиваются с воспоминаниями о последних пяти месяцах, и это вызывает взрыв внутри меня.

Вспоминая, как я купилась на эту ложь. Как я им поверила, не зная ничего лучшего. Как они стали всем моим миром.

Как я попалась на удочку Алексея.

Черт, он хорош. Он действительно заставил меня поверить, что любит меня.

Взбешенная, я борюсь с желанием закричать, отворачиваюсь от балкона и возвращаюсь в комнату.

Боже, буквально на днях я стояла на коленях и отсасывала у него.

Успокойся.

Шшшш…

На. Моих. Гребаных. Коленях.

Глубоко дыши.

Унижение смешивается со смертельным хаосом в моей груди, сжимая в тугой кулак мое разбитое сердце.

Я поднимаю руку и нажимаю на то место, куда Хьюго выстрелил в меня. Делая глубокие вдохи, я изо всех сил стараюсь не сорваться.

Сердечная боль прорывается сквозь ложь, которая была сплетена вокруг меня, разрывая паутину в клочья.

Я поверила Алексею.

Я попалась на удочку.

Я любила его.

Мои глаза начинает жечь, и я судорожно вздыхаю, борясь с желанием заплакать.

Слава Богу, я не сказала ему этих слов. Это сделало бы мое унижение в миллион раз хуже.

Затем мысль об Ане ошеломляет меня, и я резко вдыхаю.

О, Боже мой.

Ана.

Что случилось с Аной и девочками?

Я поднимаю дрожащую руку, чтобы прикрыть рот, когда беспокойство за мою подругу разливается льдом по моим венам.

От ошеломляющего момента у меня начинает раскалываться голова, и как раз в этот момент раздается стук в дверь.

Входит Ариана, улыбаясь мне так, словно мы чертовы друзья. Она замечает мое состояние, затем беспокойство искажает ее черты.

— Ты в порядке?

— Просто сильная головная боль, – с трудом выдавливаю я, унижение и ярость заставляют напрягаться каждый мускул моего тела.

— Я тебе что-нибудь принесу, – предлагает она, бросаясь обратно к двери.

— Не говори Алексею, – думаю я, чтобы сказать, затем добавляю. – Я не хочу его волновать. Это испортит вечеринку.

— Хорошо.