Слезы спасения

— Итак, мы живем вместе? – задает она другой вопрос.

Я киваю.

— В Лос-Анджелесе.

Мне придется освободить для нее место в своей комнате и заполнить одеждой половину гардеробной. Черт, мне еще многое нужно сделать, прежде чем она выпишется из больницы.

Изабелла кивает, и между ее бровями пролегает легкая морщинка. Ее взгляд обводит комнату, прежде чем остановиться на мне.

— Я не думаю, что смогу выйти замуж за месяц. Я знаю… у нас общая история, но… Мне нужно время, чтобы снова узнать тебя.

— Я могу быть терпеливым. – Вот это самая большая ложь, которую я ей когда-либо говорил. Я чертовски нетерпелив. Уголок моего рта приподнимается, когда я говорю. – Я не хочу, чтобы ты о чем-то беспокоилась и просто относилась к этому спокойно, чтобы ты могла поправиться.

Ее глаза снова изучают мои, как будто она взвешивает каждое мое слово, затем она бормочет:

— Спасибо.

Наступает минутное молчание, прежде чем она признается:

— Все, что я знаю о тебе, это то, что ты лучший ассасин.

Возвращаясь к креслу, я устраиваюсь поудобнее.

— Теперь я глава Братвы.

Изабелла усмехается.

— О, держу пари, это разозлило мою мать.

— Чертовски сильно.

Улыбка на лице Изабеллы привлекает мое внимание к ее губам, и тогда я говорю:

— Когда ты так улыбаешься, мне хочется поцеловать тебя.

Ее левая бровь слегка приподнимается.

— Ты предупреждаешь меня или спрашиваешь разрешения?

— О, детка, – мрачно усмехаюсь я. – Я предупреждаю тебя. – Снова поднимаясь со стула, я обхватываю ее лицо обеими руками и запечатлеваю поцелуй на ее губах. Все, блять, замирает внутри меня точно так же, как это было, когда я трахал ее на вечеринке. Затем странная смесь инстинкта и потребности берет верх, и мои губы начинают двигаться навстречу ее губам.

Я могу честно сказать, что не могу вспомнить, когда в последний раз целовал женщину. Трахал, да. Но целовал... Я не помню.

Мое сердце замирает в такт ударам, и я отстраняюсь от Изабеллы. Встав с кровати, я вытираю подушечкой большого пальца нижнюю губу и смотрю на нее сверху вниз.

— Мне нужно пойти домой и... собрать для тебя больничную сумку. Поспи немного, пока меня не будет.

Изабелла прочищает горло.

— Не забудь про зубную щетку.

Кивнув, я выхожу из комнаты, чувствуя себя так, словно мне только что всадили чертов электрошокер в сердце.

_______________________________

ИЗАБЕЛЛА

Боже, ничто не имеет смысла. Помимо ощущения, что меня сбил автобус, все вокруг кажется чужим.

Я продолжаю пытаться вспомнить, заставляя себя, пока мне не начинает казаться, что у меня в черепе бьется второе сердцебиение.

Но последнее, что я отчетливо помню, – это желание поговорить с мадам Келлер о смене моего обучения. Я не хотела, чтобы моя мать знала, и все это совпадает с тем, что Алексей рассказал мне ранее.

Когда он посмотрел мне в глаза и сказал, что он обо мне думает, и когда он поцеловал меня, я почувствовала сильное влечение к нему. Я понимаю, почему я влюбилась в него, хотя и не могу сказать, что люблю его. Может быть, эмоции вернутся?

Я помолвлена с Алексеем Козловым.

— Я помолвлена с Алексеем Козловым, – произношу я эти слова вслух, но это звучит скорее как вопрос, чем как факт.

— Я училась на хранителя, и я так же хороша, как Дмитрий. – На этот раз я чувствую, как слова оседают в моем сердце.

Все остальное, что сказал Алексей, имеет смысл. Я не удивлена, что моя мать чуть не убила меня, потому что между нами никогда не было никакой любви, и я планировала свергнуть ее.

Кроме того, я уважаю Уинтер и все, за что она выступает. Последнее, что я слышала, она вышла замуж за Дэмиена Ветрова, так что я могу понять, что мы как-то пересеклись с Алексеем во время моего обучения, учитывая, что они практически семья.

Мои мысли возвращаются к тому моменту, когда он поцеловал меня, и я сосредотачиваюсь на том, что я чувствовала. Это было похоже на порыв… выброс адреналина в мое сердце.

Вздохнув, я закрываю глаза и пытаюсь расслабиться, но чувствую себя слишком взвинченной.

Боже, как будто мой разум заполнен пустыми местами. Я знаю, что они там, но я не могу понять, чего не хватает. Такое чувство, что я забыла что-то или кого-то очень важного. Как будто это вертится у меня на кончике языка, но я просто не могу… Я издаю разочарованный рык, запуская руки в волосы и сжимая их в кулаках.

Может быть, это Алексей? Может быть, это чувство и есть та любовь, которую я испытывала к нему?

Я держу глаза закрытыми, яркий свет больничной палаты усиливает мою мигрень.

— Ты в порядке? – вдруг спрашивает Алексей, и я резко открываю глаза. Я даже не слышала, как он вошел в комнату.

— Сильная головная боль, – отвечаю я, наблюдая, как он ставит сумку на стул у двери.

Алексей бросает взгляд туда, где находится сестринский пост, а затем приказывает:

— Дайте ей что-нибудь обезболивающее.

— Да, мистер Козлов, – быстро отвечает медсестра и мгновение спустя врывается в палату.

После того, как она вводит что-то мне в капельницу, Алексей бормочет: