Слёзы навий

— Жрецы богам молятся, те их слышат, я же только слово знаю. Вот помолится жрец, и будет урожай, я же только просить могу у мира вокруг, у природы.

Вставай, голубушка, поднимайся. Утро пришло, солнышко!

Аля, вставай! Услышали боги жреца, тебя природа услышала! Принял тебя мир здешний! Сплелись силы! Вставай, поднимайся, солнышко ясное! — Но ноги не слушаются. Свет сжигает все вокруг, весь мир, то, что было и будет. Так хорошо в нем, хорошо и спокойно. Вот, значит, что такое смерть! — Поднимайся, голубонька моя!

— Мне хорошо, бабуля, я не хочу вставать.

— Аглая!

Звон в ушах, разбивающий солнечный свет на миллион осколков.

— Аглая! — Тихон тряс ее за плечи, стирая с морщинистого лица слезы. — Вставай, Аглая!

Она проморгалась.

— Где все?

Тихон махнул рукой. Шмыгнул носом, прижимая к себе хорька.

— Вставай, — протянула ей руку Данка. — Уходить вам пора.

— Куда уходить? Что произошло?

Тихон бросил вопросительный взгляд на Данку, та вздохнула.

— Сила выплеснулась…

— Тимир!

Данка покачала головой.

— Ты! Дар в тебе. Жаль, не переданный.

Аглая, не понимая, смотрела на Данку.

— Нет времени объяснять… — она не договорила.

— Жива? — Радомир отстранил Данку, упал на колени перед Аглаей. Провел по ее лицу окровавленной рукой. — Прости!

Тихон было схватил его руку. Но тот отстранил старика.

— Не обижу.

Взял Аглаю на руки и понес к спешно собирающемуся обозу, положил на теплые шкуры.

— Селяне очухаются, разбираться не будут. С нашим приходом бесы явились… Они бы просто отдали нас… а теперь…

— А Ника, Тимир, где они?

Радомир бросил на Аглаю сочувственный взгляд и, опустив голову, отступил.

Аглая попробовала приподняться и не смогла, спину ломило. В голове стоял гул.

— Ника, — сипящим голосом позвала Аглая, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Ответом стал тяжелый вздох Тихона, усевшегося в ее ногах.

Глава 9

Сквозь сумрачное небо не пробивалось солнце. Тяжело била о камни колесами телега. Столь же смурые охотницы ехали рядом с обозом, понурив головы. Марья не смотрела на Аглаю, но той и не нужно было видеть ее лица. Один из охотников лежал в соседнем обозе, уже никогда он не увидит света. Там же рядом с погибшим лежал Тимир, бился в горячке, до Аглаи долетали стоны и вскрики. Радомир подъехал всего раз, кивнул охотнице, сидящей рядом с Аглаей, та покачала головой. Глава понукнул гнедого и отъехал в начало процессии. Марья проводила его тяжелым взглядом, но догонять не стала.

Аглая смотрела в лицо лежавшей рядом Ники. Бледное, безжизненное лицо. Ника все еще сжимала в руках тонкий кинжал. Жуткий оскал запечатлелся на ее лице. Аглая не плакала. Не могла. Осторожно вытащила из рук подруги кинжал, прижала его к груди.

— Не жиличка, — прошептала Тихону одна из охотниц. И от этих слов Аглае захотелось выть, но ком в горле не позволял.

— Должна выжить, — шептала она в лицо Ники. — Ты должна выжить, — гладила по слипшемуся от крови ежику волос.

Хорек жалобно тыкался в колени Аглаи.

— Пойду я Тимира посмотрю, — шепнул Тихон, спрыгнул с телеги и посеменил к другому обозу.

— Не довезем до Нугора! — не сдержалась Марья, подъехавшая к обозу.

Аглая бросила на охотницу злой взгляд.

— Обязательно довезем. Она сильная. А там знахари есть, ее вылечат!

— Ты и сама дар имеешь, — отпарировала та. — Вон силы — то сколь выплеснула, все бесы испарились, будто и не было, так чего ж не вылечишь?

Аглая отвернулась. Если бы только Марья знала, как неистово молча молилась она всю оставшуюся ночь. Как пыталась вспомнить хоть что — то из бабушкиных заговоров. Или почувствовать то светлое, теплое, что струилось через нее в Древе. Как заливала студеной водой последние оставшиеся от Талы травы и вливала в холодные губы Ники. И вспоминался прощальный завет Данки: «Верь, в тебе сила…»

Она верила и молилась. Но, видимо, не права была добрая хозяйка.

— Нет в ней знаний. Сила есть, а знаний нет, — вставил вернувшийся Тихон, залезая в обоз. — Да и не каждый знающий тут возьмется. Ишь, как порвали. — Он коснулся тяжело вздымающейся окровавленной груди Ники. Та вдруг судорожно выдохнула и открыла глаза.

— Где Тимир?

— В соседней телеге! — Аглая схватила руку Ники, начала тереть, дыша на холодные пальцы. Тихон охнул. Аглая скинула с себя плащ, подсунула под голову Ники, та попыталась благодарно улыбнуться, но лицо тут же исказила мучительная гримаса.

— Жив?

Аглая отвела взгляд.

— Да… пока…

— Алька, ты его до Обители доведи! Именно ты… Без тебя ему никак… — горячо зашептала Ника и выгнулась от боли.