Слепые солдаты

— Не смотрите на меня так умоляюще, — усмехнулся Сварог. — Если завтра окажется, что у нее в самом деле остались какие-то бумаги и она их не выкинула, вы с ними первым после меня познакомитесь, вам по должности положено…

Он кивнул, вышел и направился в закатное крыло вялой, расслабленной походкой — так приятно было никуда не спешить и знать, что нет на сегодня никаких дел… Никто его сегодня больше не побеспокоил неприятными сюрпризами, вообще новостями. Так что он лежал, довольный и покойный, обнимая прильнувшую к нему Мару, в бледно-сиреневом свете единственной карбамильской лампы, слушая Тарину Тареми:

Скажи, Бога ради,
вдруг былого лед
не растаял сзади,
а уплыл вперед,
и в грядущем только
дней прошедших наст
предательски тонко
поджидает нас?

Мара пошевелилась, спросила чуть обиженно:

— А почему ты даже не спрашиваешь, как у меня дела с предстоящей кампанией?

— А зачем спрашивать? — лениво ответил Сварог. — Коли уж морскую операцию разрабатывал адмирал Амонд, а действия конницы — князь Гарайла, тут и спрашивать ничего не надо. Ты уж только постарайся особенно не высовываться и не лезть в самое пекло…

— Постараюсь, — самым искренним тоном заверила Мара (но Сварог прекрасно зная боевую подругу, что-то не особенно ей верил). — Буду держаться, как королеве положено…

— Ага, — сказал Сварог, — великолепный образец уклончивой формулировки. Королевы разные бывают, взять хотя бы Джалию Гланскую, та лично кавалерийские атаки возглавляла…

— Да ладно, — фыркнула Мара. — Не буду я в самое пекло, уговорил…

— Послушай, — осторожно начал Сварог. — А вот как ты отнесешься к тому, что я женюсь?

Мара живо приподнялась на локте, заглянула ему в глаза:

— Я искренне надеюсь, ты не мне собрался замужество предлагать? Я вовсе не собираюсь за тебя замуж, мне с тобой и так хорошо, да и гордой, независимой королевой побыть хочется. Так-так-так. На Яне?

— Да, — сказал он все так же осторожно.

— Блеск! — воскликнула Мара, наклонилась и звонко его расцеловала. — Ты, как всегда, великолепен. Там? — она показала пальцем в потолок.

— Да что ты, — сказал Сварог. — От такой перспективы я бы отбивался руками и ногами… В Хелльстаде. Ну, вот хочет она быть еще и королевой Хелльстада…

— И правильно, — чуть подумав, заключила Мара. — Наверху перед ней в струнку вытянутся и на цыпочках ходить будут, они ж тоже Хелльстада боятся… Вот здорово! — воскликнула она с неподдельным энтузиазмом. — Соберем всех старых друзей, на свадьбе погуляем… Я, со своей стороны, берусь дать ей немало полезных советов касательно ублажения мужа…

— Ничуть ты не изменилась, рыжее чудовище, — фыркнул Сварог.

— И не собираюсь, — отрезала Мара. — Какая есть, такой и останусь навсегда. Это не тупость и не упрямство, а целеустремленность и постоянство характера… Так что я за тебя очень рада. А то в последнее время, с тех пор, как я на Сегуре, за тобой толком и присмотреть некому. Чуть отвернешься — а ты шмыгнешь учинить очередное геройство… Ничего, теперь Яна за тобой будет присматривать, она девушка рассудительная… Можешь меня потом убить, но я ей обязательно объясню, толково и обстоятельно, как за тобой следует присматривать… Нет, точно здорово! А когда?

— Довольно скоро, думаю, — сказал Сварог.

— Ну, Дике я взять успею… Надо будет какое-нибудь платье придумать… Слушай! — воскликнула она вдруг. — А когда мы, наконец, будем громить Горрот? И крохотулек? Ведь давно пора, а то как гвоздь в башмаке…

— Дойдет черед, — сказал Сварог, не желая встревать в серьезные разговоры о нешуточных сложностях. — Иди сюда…

…Вылезши из служебного браганта, он шагал к замковой лестнице четким, едва ли не маршевым шагом — в парадном черно-сиреневом мундире, со всеми орденами, имперскими и земными, при мече, пусть и коротком, церемониальном. Вполне возможно, графиня сейчас наблюдала за ним из окна, и Сварог с самого начала старался предстать не пустым светским визитером, а мрачным генералом, пребывавшим при исполнении не самых веселых служебных обязанностей…

У входа, по обе стороны высокой двери, стояли шесть дружинников в парадной форме — все по этикету, именно так и надлежит встречать и генерала, и камергера двора, если он является в мундире, кто-то вовремя подсуетился… а вот, как и следовало ожидать, дворецкий объявился, разряженный, как павлин-мавлин…