Слепцы

– Это ж как получается? – сам у себя спросил Кривой, и по лицу его прошла судорога как от боли. – Берешь детенка малого, глаз его лишаешь и делаешь из него бойца? Чтобы на слух дрался, в темноте? Зачем? В безлунную ночь, в подвалах – еще понимаю, хотя факел зажечь – и все, и никто из них никуда не уйдет… Зачем они нужны? И зачем столько?

Распахнулась дверь, и заглянул один из воинов Смотрителя:

– Давай на двор!

– Что так? – осведомился Враль. – Соскучились?

– Смотритель зовет. Ветер вроде стихает, – Воин вышел, хлопнув наружной дверью.

– Вот сейчас и посмотрим, против кого слепых готовят, – сказал Рык.

– Ерунда какая-то… – пробормотал Кривой.

На дворе ветер почти стих, только легкая поземка напоминала о бушевавшей совсем недавно непогоде. С верхушек сугробов слетали тонкие белые струйки и бессильно падали неподалеку.

– Полдень проскочил незаметно, – сказал Враль. – Еще немного – и ночь.

Тень от стены, перегораживавшей проход, медленно ползла в глубину долины, цепляясь за черные обгорелые палки, торчавшие из снега. Это вначале Хорьку показалось, что палки, а потом он разглядел – и тошнота подступила к горлу.

– Людей-то зачем жгли? – спросил Кривой. – Ну, отнести назад, за дом, за стену. В снегу бросить, если не получается, но палить?..

Соболь, стоявший неподалеку, резко обернулся к ватажнику:

– Жалко покойничков?

– Жалко не жалко, только уважать нужно…

– А горелые покойники живым выжить помогают. Черные не только хорошо слышат – еще и нюх у них тонкий, куда там собачьему! А когда горелым несет, им живого унюхать труднее… Понятно?

Гора с рудником была неподалеку, всего шагов, может, сто, ну, сто пятьдесят самое большее. Буря вылизала снег, выровняла его от избы до горы. Грязные, закопченные и окровавленные люди торопливо разгребали снег, выволакивали наружу бревна, палки и доски, складывали из них кучи.

– Не зажжете костров, – сказал Кривой. – Промерзло все. Будете зажигать, только вода потечет.

– Ничего, – отмахнулся Соболь. – Уже умные. Уже все знаем. Натопили жира в прошлые ночи, вон в бадейках стоит.

Кривой не стал спрашивать, из чего топили жир, только сплюнул в снег и оглянулся.

– Есть рогатины или копья? Серый ваш говорил, что щиты нужны…

– Вон лежат, – Соболь указал пальцем в сторону высокой снежной кучи. – Котик, покажи, где что сложили.

Один из чумазых, стоявших возле Соболя, кивнул, двинулся было исполнять приказ, но тут от рудника донесся глухой низкий звук, будто кто-то громадный резко выдохнул.

– В строй! – приказал Соболь.

– В строй, в строй! – подхватили возле кострищ, люди засуетились, вытягиваясь в линию.

Пологий спуск от рудника шел прямо к полуразобранному уже дому между двух высоких утесов. Серая каменная стена здесь была словно выломана.

– Нам молиться нужно и жертвы приносить, что тут проход от рудника к долине один, – сказал Соболь. – Ладно, вы тут стойте, если что…

– Если что, – кивнул Смотритель. – Если прорвутся – я прикрою.

Его люди в чистых белых полушубках выглядели какими-то ненастоящими по сравнению с грязными и оборванными дружинниками и воинами Соболя.

– Ты только смотри, далеко не пропускай, – Соболь, подхватил торчащее из сугроба копье и, стряхнув снег, медленно двинулся к своим людям. – И со мной если что… ты сыну передай, чтобы… Чтобы за матерью присмотрел и за сестрами.

– Я передам, – ответил Смотритель, глядя прямо перед собой, на рудник. – И сам пригляжу…

Хорек глянул на Рыка, но тот стоял слева от Серого Всадника, стоял спокойно, держал меч и кинжал в опущенных руках. Лицо – спокойно. Дыхание ровно. Только костяшки пальцев побелели.

– Держись возле меня, – напомнил Кривой Хорьку. – Слева и позади.

– Хорошо, – ответил Хорек.

Все вокруг замерло. Неподвижные люди, неподвижное серое облако над головами… Только солнце медленно сползало к горизонту.

Что-то черное разом появилось у основания горы, словно гора опустилась в грязь и та густыми потеками поплыла в стороны.

– Держать! – крикнул кто-то впереди, наверное, Соболь. – Не отступать.

– Чего ж они тут стоят, – пробормотал Кривой еле слышно. – В воротах стены стали бы…

Кривой сказал тихо, но Смотритель все равно услышал.

– Они как вода. Стену перетекут поверху. Только на ровном месте еще на что-то можно надеяться…

Грязь из-под горы текла вниз неторопливо. Хорьку показалось, что он слышит бульканье и шипение, но потом понял, что это шорох, сухой скрежет, утробное урчание и треск. Эти звуки усиливались, становились все громче, пока не заполонили все вокруг, поглотив воронье карканье и крики людей.

– Да что ж это такое? – Враль вытащил из ножен меч. – Это ж не люди?

– Это черные, – сказал Смотритель. – Те, от кого первый царь хотел защитить людей.