Слепцы

Герман… Имя. Мое. Настоящее. Щеки мои, только что имевшие пунцовый оттенок, побледнели. Лицо вытянулось. Челюсть вывалилась.

Герман.

Теперь я знаю свое имя. А как же… А как же Бум? Уже ведь успел привыкнуть… Но что делать. Придется нам расставаться. Не держи зла, Бум. Приятно было познакомиться. Ладно. Хватит терять время. Сейчас я смогу наконец узнать, где я оказался.

– А… А ты кто? – спрашиваю я.

– Меня зовут Лада. Я из племени пещерных, – отвечает она. – Меня поймали каннибалы.

«Лада из племени пещерных, хех. Звучит прямо как фраза из сказки. Отбой, Бум. Не о том думаешь. Каннибалы… Так вот оно что».

Я и сам догадывался, что те волосатые жрут человечину. Откуда иначе взялись бы кости. И кровища. К тому же, мои видения… Все сходится.

– А вы кто? Вы ми-миротворец? – этот вопрос, судя по всему, она давно хотела задать. В глазах ее я вижу надежду. Во второй раз меня уже принимают за одного из этих загадочных миротворцев.

– Нет, – на всякий случай отвечаю я.

Ответы «да» и «нет» в моем случае равнозначны. Я мог бы сказать «да». Тогда стал бы в ее глазах спасителем, избавителем от страданий. Но кто знает, как все повернется. Лучше не врать.

«Врать? – неожиданно шевельнулось сомнение. – Почему «врать»? А может, я и есть миротворец? Почему нет? Я же ничего не знаю про себя».

– Ничего, – соглашаюсь я.

«Так что я могу оказаться кем угодно».

Но слово – не воробей. Судя по тому, как понурилась Лада, она верит мне. Хотел бы я сам себе верить.

– Кто же вы?

И вот на этот вопрос я отвечаю хоть и без подробностей, зато честно:

– Не знаю.

Она смотрит на меня с недоумением. Встряхивает головой, поморгав, смотрит мне прямо в глаза. Внимательно так, проницательно. Странный взгляд, я поневоле ежусь.

Не верит. Оно и понятно. Как может, в самом деле, человек не знать, кто он и откуда.

– Вы пришли снаружи…

Сначала я думаю, что это вопрос, и отвечаю:

– Очень может быть.

Но она не слушает меня, а просто рассуждает вслух:

– Вы точно снаружи. Тут у нас такую одежду не шьют.

Что правда – то правда. Ее лохмотья и куртки людоедов даже сравнивать смешно с моим комбинезоном.

– Если вы не миротворец… Тогда… Тогда у меня даже нет идей, кто вы, – со вздохом пожимает плечами она.

– А кто такие эти миротворцы? – спрашиваю я. Это не единственный вопрос, который мучает меня. Но этот – сильнее всех.

– Солдаты. Они пришли с поверхности. Видимо, с какой-то военной базы или из бункера. Устроили на станциях настоящую резню, перебили почти всех людоедов. Их ружья и автоматы работали без остановки. Кровь нелюдей текла рекой, – Лада рассказывает, и на лице ее я вижу причудливую игру эмоций. Сменяют друг друга радость и ужас, восторг и отвращение. Она сидит передо мной, положив руки на колени, прикрыв глаза. Все ее существо погружено сейчас в воспоминания. Много же пришлось пережить этой жительнице пещер… Не завидую я ей. Себе, впрочем, тоже не завидую. Надо же так вляпаться!

– К сожалению, каннибалы оказались сильнее. Солдаты были перебиты, – продолжает она. – Но мы надеемся… Мы все еще надеемся, что однажды они вернутся. Вернутся и отомстят каннибалам за смерть своих товарищей. А нас избавят от страданий.

Что ж, ситуация проясняется. Людоеды и миротворцы – заклятые враги. Это объясняет ту лютую ненависть, свидетелем которой я стал. А что касается Лады…

– А твое племя? Где вы живете, чем питаетесь?

– Живем в пещерах, на берегах озер. Ловим рыбу и рачков, собираем мох. А эти… Эти ловят нас.

Мне стало нехорошо. М-да… Незавидна участь пещерного народца. Сильный ест слабого. И в мире животных, и в мире людей. И все же, черт возьми, в моей голове не укладывается, как могут люди смириться с ролью пищи.

– А если миротворцы больше не вернутся? Что тогда? Вечно будете кормить собой соседей? – начинаю горячиться я. – Почему не дадите отпор этим ублюдкам?!

Я бы первое, что сделал, это собрал бы этот двуногий корм, организовал из них более-менее боеспособную армию и размазал каннибалов по стенке. И я, черт побери, так и сделаю. Если выберусь отсюда. Порядочки этого Богом забытого места мне категорически не по нутру.

– Бесполезно, – вздохнула она, – их много, они сильные. У них оружие. На станции проникнуть сложно. Мы делали несколько попыток поднять восстание… Но каждый раз терпели поражение.

Странно себя ведет эта дикарка. Отводит глаза, кусает губы. Вроде бы это легко объяснить, ведь она рассказывает ужасные вещи.

И все же мне кажется, что-то важное она старательно скрывает. Может, и не врет, но и всей правды не говорит. А, ладно. Оставлю ее пока в покое.

– Хорошо, я понял. Ну что, бум знакомы? – протягиваю я руку новой знакомой.

– Бум… – неуверенно отвечает женщина. Ее холодная маленькая ладошка стискивает мою.

– И не надо «выкать». Мы оба влипли в историю. Нас обоих, скорее всего, скоро убьют. Бум на «ты»?

– Бум, – кивает она.

– А теперь пора действовать, – решительно вскакиваю я на ноги.

А, черт!