Слепой. Один на один

Авторитет все еще не врубался, чего от него хотят. Ему казалось, будто этот Турбин затеял двойную игру. И сейчас станет его шантажировать.

– Так а че? Пошли его на хрен, и все базары, – развел руками Рыхлин. – Че тут консультироваться?

– Хорошо, – ответил авантюрист. – Ваш ответ ясен. Значит, события будут развиваться по такой схеме. Я говорю Клинову, что хозяин лота против и приглашаю его на аукцион.

– А на кой приглашать? – не врубился Рыхлин. – Скажи ему, что не его это…

– Иначе возникнут подозрения, – как ребенку, объяснял ему Турбин. – Не забывайте – я не ваш сотрудник, а независимое лицо со своими интересами.

– Ладно, так че дальше?

– Он приходит на аукцион, но… Лот достается вам. Просто потому, что вы за него больше заплатили. Вас устраивает такой вариант?

Рыхлин недоверчиво покосился на него. Чувство, будто его как раз сейчас хотят круто объегорить, только усилилось.

– Платить больше? – вымолвил он. – Э-э, не…

– Виктор Петрович, – склонился к нему Турбин. – Мы же с вами договаривались. Реально вы платите только полмиллиона. Все остальное – чистая фикция.

– А если этот хрен перехватит у меня покупку? – задумчиво произнес Рыхлин. – Это ж, типа, аукцион, да? Кто больше забашляет, тот и бабу танцует.

– У вас есть большое преимущество перед этим Клиновым, – возразил Турбин. – Он расплачивается реальными деньгами, а вы – нет. Вы можете назвать любую сумму – пять миллионов, десять, пятнадцать… Хоть сто. Отдавать-то их все равно не надо.

Авторитет нехотя вырвался из блаженной неги. Сложившаяся ситуация заставляла его думать. Причем срочно.

– Ну так что, Виктор Петрович? – поторопил его аукционщик. – Вас устраивает такой вариант?

Рыхлин по-прежнему медлил с ответом. Нависла тяжелая пауза.

– Нет, – наконец изрек он.

– Но… почему? – удивился Турбин.

Еще минуту назад ему казалось, будто он все предусмотрел. Да и поводов для недовольства у клиента не было никаких.

– Смотри, – Рыхлин обхватил мощными ручищами свою лысую голову. – Бабла у меня не так и много, как ты думал. Особенно свободного. Это раз. А во-вторых… Не все оно чистое. Понимаешь?

Турбин утвердительно кивнул головой. До него постепенно начинала доходить суть проблемы. Хотя… Никакой связи с аукционом он пока не видел.

– То есть так, – чуть понизил голос Рыхлин. – Смотри, это я чисто тебе говорю, звезданешь налево – трындец тебе, усек?

Аукционщик снова кивнул головой и изобразил на лице честный испуг.

– Чистых бабок у меня ляма три, может, чуть больше, – негромко продолжал авторитет. – Светить другие я не могу. Тем более перед выборами. Я ж декларацию заполнял, и все такое. Значит…

– Что значит? – не понял Турбин. С сообразительностью у него в этот вечер было туговато.

– Да мозговней пошевели, – прищурился Рыхлин. – Значит, до трех лямов я торговаться могу сто пудов. А если этот хрен загнет цену выше?

– Вряд ли, – Турбин, наконец, врубился, в чем дело.

– Загнет, загнет, будь спок, – голова Рыхлина стала часто качаться. – Я этого кента как облупленного вижу. Он не свернет, это ясно. Ему стыдно будет бедным показаться.

– Но ведь… Это же очень большие деньги.

– Ну и че? Бабла у Клинова побольше, чем у меня будет.

Эту фразу Рыхлин произнес с очень грустным выражением лица. Было видно, что ему страсть как хочется исправить положение.

– Да только это между нами, усек? – тут же добавил он.

– Не вопрос. Конечно же, между нами, – успокоил его Турбин. – Но… тогда остается второй вариант.

– Не поал.

– Клинова надо убрать. Иначе он может помешать. И вам и…

Рыхлин призадумался. Его собеседник явно хотел сказать «и нам». И как же, интересно, Клинов мог им помешать? Предложив больше денег за этот лот? Странно.

И почему Турбин заявился к авторитету и ведет с ним эти разговоры – вместо того, чтобы кидануть Рыхлина в последний момент? Неужели он и вправду такой честный и преданный? Нет, только не это.

«Значит, боится», – довольно подумал Рыхлин. Ему нравилось, когда его боялись.

– Так что вы скажете на этот счет? – вывел его из раздумий Турбин.

– На этот… А, насчет Клинова. Нет, брателла, здесь вот какая хрень. Нельзя его сейчас валить.

– Это почему?

– Ну, во-первых, сложное это дело. Охраны куча, и все дела. Но это даже и не беда. Мои бойцы свою работу бы сделали, если бы я им только заказал. Но…

Он опять наклонился поближе к собеседнику. Турбин внимательно его слушал.

– Такая муйня. Если его перед выборами завалят, все бочки сразу на меня. Народ ведь тоже сечет, что я один его реальный противник. А мне этих бочек не надо.

Турбин тем временем допил свой коньяк. Ему очень хотелось еще, но он ведь был за рулем.

– Кажется, у меня будет к вам предложение, – сказал он, поставив рюмку на стол. – Сразу говорю, оно потребует от вас дополнительных затрат.

– Чего? Нет, брателла, ты меня на счетчик не ставь. Сколько тебе еще надо бабла?

– Думаю, сумма вас вполне устроит, – дипломатично ответил аукционщик. – Тем более за такую услугу.

– А че за…

Турбин посмотрел ему прямо в глаза и серьезно произнес:

– Думаю, я смогу вам помочь избавиться от конкурента. Причем все будет очень чисто.

– Но… эээ… А вдруг херня какая выйдет?