Слепой (ЛП)

И дамы, пожалуйста, не могли бы вы ради мужчин во всем мире понять, что то, что вы читаете — выдумка, по вполне понятной причине. Парни, из которых хлещет подобная романическая чепуха, делают это не для женщин, а для других мужчин. Доказанный факт. Спросите Люка.

— Люди меняются.

— Я нет.

— Но, если ты…

— Я не хочу.

Разочарованная, она закатывает глаза и раздраженно вздыхает:

— Черт побери, Логан. Кончай разыгрывать меня.

Из-за слова «кончай», вырвавшегося из ее ротика, мой член опять пытается встать.

Отлично. Только его мнения тут не хватало.

— Если бы однажды ты не смог драться и должен был выбрать, что делать со своей жизнью, чтобы ты выбрал?

Я плюхаюсь обратно на подушку и тру щетину на лице.

Я не позволяю себе мечтать. Помимо того факта, что это пустая трата времени, это ни к чему не приведет. Я с трудом могу представить, что произойдет в следующий раз на ринге, так с чего бы мне думать, что будет в следующем году, бл*дь, не говоря уже о паре лет?

— Я не знаю. Я думаю, что хотел бы открыть тренажерный зал для деток. Ну, знаешь, куда дети могли бы пойти после школы потренироваться, научиться боксировать или другим видам спорта или еще что-то. Дать им место, где можно выплеснуть энергию. Знаешь, то чего у нас никогда не было.

Я научился драться в промежутке, между тем, когда старик использовал маму, как боксерскую грушу и парнями, желавшими вернуть деньги, которые я выиграл или парнями, которые хотели поквитаться со мной из-за своих подружек, которые были неспособны хранить верность. Это началось до того, как я встретил Макс, и закончилось, когда она поддержала меня в том, что выступать на ринге предпочтительнее тюремной камеры. Да… вы правы. Я должен Макс за свою жизнь.

Лицо Макс нависает над моим, в то время как ее мягкий смуглый пальчик поглаживает его с боку, едва задевая шрам, что скрыт прямо под линией моей нижней челюсти.

Мой старик оставил его мне однажды ночью бутылкой пива. Она промыла его и перевязала, прежде чем провести бессонную ночь, играя в видеоигры, что закончилось тем, что мы рухнули на убогую постель на полу, голова к голове.

Утром я проснулся раньше, чем она. Был готов расцеловать всю ее. Но остановился. Хотите знать почему? Потому что моя жизнь достаточно дерьмовая, и я не хотел разрушать ее. Разве этого не мало? Согласитесь.

Я облизываю свои губы и смотрю, как ее пальчик бездумно вырисовывает маленькие круги вокруг моего подбородка. Небольшая дрожь прошибает мое тело.

Боже, я знаю это чувство слишком хорошо. Оно угрожает существованию того, кем мы стали. Оно стремится к образу жизни, которого я не могу достигнуть. Если я позволю себе чувствовать это, я потеряю Макс навсегда.

Я с трудом сглатываю и приподнимаю брови, когда она едва размыкает свои губы, глубоко вдыхая.

— Что?

— Я думаю…

Мой пульс ускоряется по неизвестной причине.

Я знаю, что она не собиралась сказать мне, что я могу овладеть ей на мгновение. Трахни меня, на это вы надеялись, так?

— Да?

— Что ж… вероятно, тебе следует заказать пиццу прямо сейчас, — она хихикает и хватает меня за подбородок, игриво покачивая его вперед-назад.