Слепой Агент

Я молчал. Напор Марголина меня ошеломил. Не нравилось, что он упомянул про какое-то моё досье.

— Чем занимается отдел — в общих чертах тебе, конечно, и так понятно, а больше пока знать и не требуется. Есть некоторые ограничения, зато и платят побольше. Первоначально зарплата твоя будет около семисот долларов. Может быть, только первый месяц, пока я не разберусь, чего ты стоишь в деле. Естественно, и премии есть, это — за отдельные успехи.

— Какие ограничения?

— Вся работа замыкается на меня. От меня получаешь задание, мне отчитываешься за результат. Мне и только мне. Никто другой и близко свой нос совать не должен. Это первое. Второе — никто, вообще никто не должен знать, где ты работаешь. Это в твоих же интересах. Официально ты будешь состоять в резерве, потом, возможно, переберёшься на какую-нибудь непыльную должность в какой-нибудь отдел по связям с прессой. Никто, даже подруга твоя, не должен знать, чем ты занимаешься. Причины этому есть, сам поймёшь, когда втянешься. Ни с кем другим из отдела, кроме меня, контачить не будешь. Такое у нас правило. У каждого своя линия или своё задание, и если не будет крайней ситуации, все вместе мы никогда не встречаемся. Пока, слава Богу, такого не бывало.

Я думал. Думал, насколько могла этим заниматься моя несчастная больная голова. Меня подмывало согласиться немедленно, но я всё-таки тянул время, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Я почему-то считал, что отдел внутренней безопасности — это святая святых любой организации такого уровня и непроверенного человека с улицы звать туда не должны.

— За комплектацию и работу отдела отвечаю я. Один. Я решаю, кого мне брать, а кого нет. У меня свои принципы.

Видимо, что-то произошло с моим лицом — в последнее время все кому не лень легко угадывали мои мысли.

— Отдел наш состоит из таких, как ты, бывших оперов. Как ни крути, такой опыт нигде больше не получишь. У тебя самого опыт невеликий. Есть у нас один подполковник, так у него за спиной восемнадцать лет работы в розыске, и на пенсию он ушёл всего-то пять месяцев назад, достаточно успел потрудиться при нынешнем бардаке. Тебе этого, конечно, не хватает, но задатки хорошие. Я серьёзно говорю, это и специалисты наши отмечают, и моё личное мнение. А ему я больше всего доверяю. Думаешь, почему я тебя за руль посадил?

Я молчал. Если честно, предложение мне сразу понравилось: такая работа по мне. И Марголин мне нравился. Спокойный, уверенный мужик. Чувствуется, что дело своё знает крепко. Интересно, кем он раньше был? Явно не из наших, милицейских, хотя и здорово похож на моего бывшего начальника — и внешностью, и поведением.

— Скажу ещё одну вещь… Кстати, если хочешь — кури, не стесняйся, вот пепельница.

Он подождал, пока я достану из кармана пачку «Мальборо» — остатки вчерашнего торжества, внимательно наблюдал, как я прикуриваю.

— Скажу тебе ещё одну вещь. Важную. Во время стажировки у тебя конфликтов ни с кем не было?

— С наставником.

— С Аркашей? Ну, я не это имею в виду! Он ни с кем ужиться не может. Понимаешь… Охранная фирма — организация… сложная. Особенно такого уровня, как наша. Бывают случаи, когда мы оказываемся попросту прослойкой между милицией и бандитами. Контакты у нас есть и с теми, и с теми. Мы должны соблюдать нечто вроде нейтралитета, есть своего рода соглашение, неписаное, конечно… Это я к тому, что народу у нас много всякого болтается. И много таких, с кем вообще никаких дел иметь не хотелось бы, но приходится, и никуда от этого не денешься. И представь себе ситуацию, когда ты лоб в лоб сталкиваешься с кем-то, кто имел с тобой дело в твоей, так сказать, иной роли. И питает к тебе, мягко говоря, не самые дружеские чувства. Есть ведь такие? Я не мелкого воришку имею в виду.

Я кивнул. Есть, конечно. И не сказать, чтобы мало их было.

— Есть. И из такой встречи может родиться не самый приятный конфликт. Мы в состоянии защитить своих сотрудников, но ты сам прекрасно понимаешь, что ситуации бывают разные. Самые разные. Иногда можно отложить решение и подготовиться, а если не будет такой отсрочки? Согласен, не каждый день такое бывает. — Во время своего монолога Марголин не спускал с меня глаз и теперь улыбнулся, как и раньше, одними губами. — Кроме того, мне, лично мне, не хотелось бы упускать такой кадр. Продавать билеты на толкучку или в офисе по ночам дрыхнуть можно и без такой подготовки. Насколько я знаю, в других конторах тебе предлагали нечто подобное.

— Ну, ещё были предложения ларьки по ночам караулить или грузовики сопровождать.

— Хорошая работа. Правда, есть объяснение, почему так происходит. Последняя часть твоей биографии несколько смущает. Не инцидент на лестнице конкретно, а профиль работы вообще. У некоторых товарищей не самые лучшие представления о, так сказать, воспитанниках системы МВД… Пятнадцать минут прошли, я жду ответа. Итак?

— Да, — я невольно пожал плечами. — Согласен!

— Отлично. Скажу честно, я рад. Надеюсь, менять своё мнение мне не придётся.