Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии

Услышав это, Бэль поспешил на улицу Могадор. Там он застал Жусселена и нескольких инспекторов, которые спускались по винтовой лестнице в подвал. Впервые Бэль не смог скрыть своего волнения, когда очутился перед дверью подвала, потолок которого образовывала лестница. Когда открыли дверь, он понял, что нашел то, что искал: абсолютно темное, покрытое угольной пылью помещение, в котором спокойно можно было спрятать человека. При первом же луче света на стене все увидели трех бесцветных маленьких насекомых. Бэль сам забрался в кладовку и собрал насекомых, а также пробы угольной пыли и слоя грязи с пола. Обследуя каморку сантиметр за сантиметром, Бэль обнаружил много зеленых волокон и осколки камня. Хотя работа была очень утомительной, он ни разу не передохнул, пока не собрал все, что вызывало сомнения, и тотчас отправился во Дворец Правосудия, чтобы приняться за исследования. Он делал одно открытие за другим: обнаружил кровь человека, угольная пыль оказалась антрацитом, осколки камня — частицами шлифовального диска, идентичными частицам, обнаруженным в волосах потерпевшего. Зеленые волокна оказались шерстью и, за одним исключением, были идентичны волокнам, собранным с рубашки Буле. Маленькие насекомые — слепые жучки, а микроорганизмы — которые были найдены на рубашке и брюках Буле.

Разве оставались еще сомнения, что убитого спрятали в том темном таинственном закутке, ключ от которого Тэссье скрывал не без причины? Был только один невыясненный вопрос: откуда на пиджак и шляпу Буле попали дрожжевые грибки? Но к 6 декабря все стало ясно. На питательной почве собранные Бэлем пробы из угольного ящика дали грибковые культуры. Речь шла о таких же грибках, как на пиджаке, жилете и шляпе. Теперь Бэль был уверен, что пиджак, жилет и шляпа хранились в угольном ящике подвала № 15, а труп — в каморке под лестницей.

Получив доклад Бэля, Жусселен, дивизионный комиссар Бартелеми, Рибуле и несколько других сотрудников полиции поехали на улицу Могадор. Там к ним присоединился Бэль. Теперь они произвели тщательный обыск в квартире Тэссье и возобновили поиски недостающих кусочков билета метро. В квартире они нашли только зеленое шерстяное трико, волокна которого совпадали с зелеными волокнами, обнаруженными на одежде Буле. Работа в подвале № 30 привела к полному успеху. Инспекторы Леруа и Кост, просеивая много часов подряд пыль с пола подвала и сотрясаясь от кашля, нашли, наконец, недостающие обрывки билета. На верхней половине разорванного билета стояла надпись: 15124–05. Это означало: 151-й день 1924 года,5 часов утра, т. е. 30 мая 1924 г., день, когда исчез Буле, и время, в которое он ежедневно садился в поезд метро.

Когда год спустя, 13 декабря 1925 г., суд присяжных в Париже приговорил Лазара Тэссье за убийство к десяти годам тюрьмы, то произошло это без признания консьержа, сохранявшего спокойствие на протяжении всего процесса. Рибуле за год не смог найти дополнительных свидетелей преступления и доставки Луи Буле в Булонский лес. Поэтому естественнонаучная работа Бэля и его анализ пыли оказались на переднем плане расследования и процесса. Это привело к ожесточенным и бесплодным спорам с представителями старой криминалистической школы, которые пытались доказать, что Тэссье можно было найти и доказать его виновность и без помощи науки. Бэль в своем личном отчете о деле дал единственно возможный ответ: „Наша работа доказала, что потерпевший был убит в подвале и что его тело хранилось там некоторое время… Она ничего не сказала об отдельных обстоятельствах его смерти. Запланированное ли это убийство или результат мгновенной эмоции? Наносились ли удары с целью убить его? Имелся ли в подвале сообщник и какую играл он роль? Ответы на эти вопросы могли дать только свидетели… Истина всегда лежит между новыми теориями, которые слишком быстро сменяются, и рутиной, которая слишком упорна и неподвижна. Как бы ни был велик научный прогресс в будущем, лаборатория одна никогда не сможет решать проблемы, связанные с преступлением, да это и не может быть целью. Но многое останется невыясненным, если не прибегнуть к помощи лаборатории… Я убежден, что лаборатория сможет решать большие задачи, значение которых трудно сегодня предвидеть… "