Следы богов

Любой, кто знаком с Ветхим Заветом, должен помнить, что причина изгнания Адама и Евы из Эдемского сада была связана со сходными опасениями Бога после того, как первый мужчина вкусил от древа познания добра и зла:

«И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; а теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от древа жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно. И выслал его Господь из сада Едемского…»

(Быт. 3:22–23)

Ученые считают Пополь-Вух великой сокровищницей незамутненной традиции доколумбовой эпохи. Тем более странно видеть подобные аналогии между этой традицией и преданиями из Книги Бытие. Более того, подобно многим связям между Старым и Новым Светом, которые нам удалось определить, характер сходства указывает не на прямое влияние одного региона на другой, а на две разные интерпретации одного и того же ряда событий. Так, к примеру:

• Библейский Эдемский сад выглядит как метафора всеобъемлющего; почти богоподобного знания, которым обладали Первые Люди из книги Пополь-Вух.

• Сущностью этого знания была способность «все видеть» и «все знать». Не эту ли способность приобрели Адам и Ева, вкусив от запретного плода, выросшего на ветвях «древа познания добра и зла»?

• Адам и Ева были изгнаны из Эдемского сада, а четверо Первых Людей из книги Пополь-Вух были лишены способности «видеть далеко». Впоследствии «глаза их были покрыты, и они могли видеть только то, что находилось близко».

Таким образом, и в Библии, и в Пополь-Вух повествуется о том, как люди были лишены благодати. В обоих случаях состояние благодати тесно ассоциировалось со знанием, и это знание было настолько замечательным, что наделяло его владельцев почти божественными способностями.

В Библии приглушенно и расплывчато говорится о «познании добра и зла» без каких-либо дополнительных объяснений. Пополь-Вух дает гораздо более подробную информацию. Там сообщается, что знание Первых Людей заключалось в способности «видеть даже вещи, скрытые в глубокой темноте», что они были астрономами, исследовавшими «четыре угла неба, четыре точки неба», и географами, чьи исследования «достигали лесов, скал, озер, морей, гор и долин».

География имеет дело с картами. В части I мы рассмотрели свидетельства, указывающие на то, что картографы еще неизвестной цивилизации в глубокой древности могли составить подробные карты нашей планеты. Может ли Пополь-Вух содержать некую искаженную память об этой цивилизации в тех фрагментах, где с ностальгией говорится о «Первых Людях» и о чудесных географических познаниях, которыми они обладали?

География имеет дело с картами, а астрономия — со звездами. Очень часто эти две дисциплины идут рука об руку, поскольку звезды необходимы для навигации в дальних морских экспедициях, а такие экспедиции, в свою очередь, необходимы для создания точных карт.

Можно ли считать случайностью, что Первые Люди из Пополь-Вух прославились не только изучением «круглого лика земли», но и созерцанием «небесного свода»? И можно ли считать случайностью, что одним из выдающихся достижений майя была их наблюдательная астрономия, на которой с помощью сложных математических расчетов был основан их хитроумный, изощренный и очень точный календарь?

Необъяснимое знание

В 1954 году Дж. Эрик Томпсон, ведущий специалист по археологии Центральной Америки, признался, что глубоко озадачен явным несоответствием между в общем и целом невысоким уровнем достижений майя и высокоразвитой системой их астрономических и календарных знаний. «Какие причуды мышления привели интеллектуальную элиту майя к созданию карт звездного неба, не позволив ей овладеть принципом колеса? — спрашивал он. — Они представляли вечность лучше любого другого полуцивилизованного народа, однако игнорировали короткий шаг от ступенчатой арки до настоящего арочного свода; они умели оперировать миллионными цифрами, но так и не научились взвешивать мешок кукурузы».

Возможно, ответ на эти вопросы гораздо проще, чем полагал Томпсон. Возможно, астрономические знания, глубокое понимание времени и долговременные математические расчеты были не «причудами мышления», а составной частью специфической области знаний, унаследованной майя в более или менее целостной форме от старшей и более мудрой цивилизации. Такое наследование объясняет противоречия, подмеченные Томпсоном. Мы уже знаем, что майя унаследовали свой календарь от ольмеков (за тысячу лет до них ольмеки пользовались точно такой же системой). Следовательно, вопрос заключается в том, откуда ольмеки получили его. Какой уровень технического и научного развития был необходим для цивилизации, разработавшей столь совершенный календарь?