Следы богов

— Если оставить в стороне тот аспект, о котором вы говорили, допустимо ли сравнение этой гробницы с памятниками других культур за пределами Мексики?

Хэнкок:

— Да. Пирамиды майя в целом допускают сравнение с сооружениями других культур за пределами Мексики. Это сравнение можно провести на очень широком и понятном уровне. В Древнем Египте и Древней Мексике мы имеем культуры, страстно верившие в бессмертие души, верившие в необходимость подготовки к загробному странствию. Именно поэтому они воздвигли по обе стороны Атлантики пирамиды, часто в соответствии с очень точными астрономическими ориентировками. Такие черты сходства нельзя объяснить обычным совпадением.

Корр.:

— Специалисты по истории майя были удивлены, когда обнаружили гробницы в этих пирамидах, не так ли?

Хэнкок:

— Гробница Пакаля была первым подтвержденным примером пирамиды, использованной в качестве гробницы, впрочем, как и большинство пирамид Древнего Египта. Относительно Египта хочу еще раз подчеркнуть, что три пирамиды на плато Гиза выполняли не только функцию гробниц. Это были места подготовки, места инициации — и я полагаю, что то же самое, возможно, относится и к пирамидам майя.

Корр.:

— Как вы интерпретируете инкские монументы в Андах? Какую проблему они представляют для вас?

Хэнкок:

— Я не уверен, что многие монументы, создание которых традиционная наука приписывает инкам, на самом деле были построены инками. Мне кажется, что в Андах мы имеем дело с двумя разными культурными пластами. Есть более ранний, мегалитический культурный пласт. Думаю, инки определенно были связаны с этой традицией, но при строительстве они обычно пользовались каменными блоками значительно меньшего размера. Они были искусными каменщиками, но не затруднялись обработкой мегалитов. И думаю, великие мегалитические памятники Анд — такие, как Саксайуаман, отдельные районы Куско, Оллантайтамбоа и другие места — были ошибочно отнесены к культуре инков. Почти нет указаний на то, что инки вообще принимали участие в строительстве сооружений из массивных каменных блоков весом сотни тонн. Полагаю, в Саксайуамане инки могли воспользоваться остатками более древних сооружений и возводили свои конструкции прямо на них или вокруг них, не трогая предыдущий архитектурный уровень. А поскольку мы не можем определить возраст кладки методом радиоуглеродной датировки, думаю, безответственно утверждать с абсолютной уверенностью, что все эти монументы построены инками.

Корр.:

— Что вы скажете об экспериментах археологов в попытке разрешить инженерные проблемы, связанные со строительством этих монументов? Они не кажутся вам убедительными?

Хэнкок:

— Здесь есть несколько вопросов. Первый очень сильно занимал меня, когда я только приступил к исследованиям, но сейчас он кажется гораздо менее важным. Могла ли пропавшая цивилизация обладать достаточно развитой и совершенной технологией — более развитой, чем можно ожидать? Этот вопрос был важен для меня тогда, но не так важен теперь, потому что я могу представить культуру, чья этика сильно отличается от нашей, где навыки, необходимые для строительства огромных мегалитических монументов, в том числе и Великой пирамиды в Египте, могли совершенствоваться до такого уровня, что задача становилась выполнимой и без какой-либо высокоразвитой технологии. Поэтому, в некотором смысле, меня не волнует, каким образом были построены эти мегалитические монументы. Меня не слишком беспокоит технология. Вряд ли кому-то удалось убедительно объяснить, как возводили стены, к примеру, в Саксайуамане. Официальная теория кажется мне очень слабой. Но для меня более интересно, что эти огромные мегалитические сооружения снова и снова ассоциируются с монументами, которые гораздо древнее других построек с использованием блоков меньшего размера.

Корр.:

— Вы говорите о наследии. Что было унаследовано в смысле монументальных сооружений?

Хэнкок:

— Согласно моей теории, прежде всего наследовалась и передавалась великая религиозная идея, соединявшая небо и землю и требовавшая от своих последователей отображать совершенство небес на земле в тех монументах, которые они строили. Вторая часть наследия — это архитектурная традиция, конкретные методики и инженерные знания, необходимые для того, чтобы составить проект строительства и постараться, чтобы результат был как можно ближе к идеальному, насколько это возможно для человека.

Корр.: