Следуя за мечтой

Но от болезненных ощущений в голове всё чётче прорисовывается сегодняшняя ночь и меня накрывает новой волной апатии.

Бой… Филин… Смерть Пашки… Мерзкая личность Славы, которая передо мной сегодня открылась впервые… Угрозы… Мой выход на ринг и… как ни прискорбно это осознавать, нокаут. Проигрыш…

А дальше как в тумане всё. Ни черта не помню, но и этого достаточно, чтобы понять, что жизнь — дерьмо полнейшее и выход из него навряд ли когда-нибудь найдётся. Для меня уж точно…

— Мих… Миха! Да прийди же ты уже в себя! — меня аккуратно, но настойчиво принимаются трясти за плечо и с трудом, но мне всё-таки удаётся раскрыть глаза, в следствие чего, как мной ранее и предполагалось, головная боль накатывает тройной ударной волной, заставляя скривить зубы, как от съеденного лимона. Однако я упрямо продолжаю её игнорировать, принимая сидячее положение.

Передо мной стоит Адам. Ну, кто бы сомневался? Парень выглядит весьма ошарашенным и встревоженным, но во взгляде все же проскальзывает облегчение, когда он видит, что со мной, вроде как, всё в порядке. Обошлось малой кровью, а вот Пашке… повезло меньше моего.

— Ну, дружище, и напугал же ты меня! — облегченно выдохнув и садясь возле меня, проговорил Адам и положил руку на плечо, ободряюще сжимая его и без слов говоря о том, что лучший друг всегда рядом и всегда поможет.

Оглядевшись, понимаю, что нахожусь в местном медпункте и сижу не иначе, чем на кушетке. Белые стены, белый потолок, да и все остальное вокруг — тоже белое, из-за чего в глазах начинают мельтешить маленькие синеватые ромбики. Или это ещё отходняк от нокаута?! Скорее всего.

— Мне ребята рассказали, что произошло… и я понимаю, что сейчас ты испытываешь. Мих… мы прорвёмся, слышишь? Мы теперь просто обязаны это сделать! Обязательно всё наладится, ну а Слава… Тот ещё козел, однако терпеть его осталось нам всего ничего. Месяц, Мих, и контракт закончится. Слышишь?! Всего лишь месяц и мы с тобой свалим отсюда. Договорились?

Я лишь молча и отстранённо смотрю в одну точку и медленно прокручиваю в своей голове только что сказанные Адамом слова: «Месяц… Всего лишь месяц».

И я могу быть свободен, но что мне делать сейчас?! Сейчас, когда только поверив в любовь, я вынужден от неё отказаться?! Ведь слова Славы четко отпечатались в моей голове и упорно не дают мне покоя: «Меня не интересует твоё мнение, ты всего лишь сопляк и ни черта не понимаешь в бизнесе. Одной жизнью больше, одной меньше, не важно. Ты сейчас соберёшься и выйдешь на ринг, либо пеняй на себя! У тебя хорошая семья, ну а девушка… ммм, просто конфетка. А теперь представь на секунду, что мы можем с ними сделать?»

Страх медленно, своей тощей и костлявой рукой подкрадывается к горлу и сковывает так, что не продохнуть, не говоря уже о чём-то большем… Ульяна… Бедная моя девочка, совсем здесь не причём, и из-за меня теперь вынуждена страдать! Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось, а иначе… А иначе потом кто-то горько пожалеет, что даже просто смотреть в её сторону осмелился!

Ой, дур-р-рак! Какой же я дурак!

— Эй, Раймис, ты меня слышишь?! Спустить с небес на землю, Потапыч, нам ещё это дерьмо лопатой разгребать и делать это придётся самостоятельно, никто не поможет. Желательно, золотой лопатой и красиво, но действовать будет по обстоятельствам, поэтому уже как получится, — криво и вымученно улыбается Адам, когда я, наконец, сосредоточиваю свой взгляд на нем.

Крохи осознанности появляются в моей голове и сейчас до меня доходит, что сегодня я ничего и не мог сделать. Не в моих это силах, здесь действительно замешаны очень серьезные люди и если бы я только знал, но… Поздно пить Боржоми, когда почки отказали…

— Адам… — хриплым голосом после долгого молчания произношу я и, прочистив горло, продолжаю: — Слышишь, не дай мне зайти за грань? Слышишь?! Обещай! А иначе я за себя не ручаюсь…

— Обещаю, Мих, — с особой серьёзностью кивает друг, сразу понимая, о чем речь. Кажется, Адам уже догадался, что я задумал… — Я всегда буду рядом, что бы ни случилось. Просто знай об этом и в любой момент рассчитывай на мою помощь.

— Всё по-старинки? — чуть повеселев, спрашиваю я.

— Точняк, — соглашается Лукьянов, откидывая русую челку привычным движением назад, так как та сползла на лоб и назойливо лезла в глаза, мешая обзору. — Будь спокоен и твёрд, как просроченный пряник.

— Ага…

*****

Минут через пятнадцать в дежурную палату заглядывает врач и, хорошенько осмотрев меня, назначает специальные мази от кровоподтёков, синяков и легких ушибов, так как ничего серьёзного не произошло и мне крайне повезло, если так вообще можно выразиться. Я стремительно начал собираться, временно забив на головную боль, которая теперь лишь изредка пульсировала, напоминая о себе и заставляя от злости на самого себя сжимать кулаки.

— Молодой человек, — окрикивает меня мужчина лет этак тридцати пяти и, дождавшись, когда я оглянусь, говорит: — За руль я бы вам пока не советовал садиться ближайшие часов десять, мало ли… А так, отдых и телу, и душе и никаких физических нагрузок. Понятно?