Следствие продолжается. Финал Краба

Романов по возрасту был самым молодым из начальников управлений республики. Среднего роста, ладно скроенный. Даже рано появившиеся залысины шли ему. Речь его была убедительной и доходчивой. Если ему приходилось выступать перед многочисленной аудиторией, присутствующие слушали не шелохнувшись. Сейчас генерал говорил сидя. Он как бы рассуждал вслух:

– Давайте посмотрим, что у нас есть в пользу того, что преступники приезжие. Только одно: хищение оружия из тира у нас за многие годы совершено впервые. Ну а если посмотреть на аналогичные преступления по стране? Их тоже мало, и там, где они совершались, почерк был другим. А что говорит в пользу того, что преступники проживают в городе? Во-первых, они изучили порядок работы тира и несения службы охранниками. В этой связи нельзя отбрасывать и версию, что к преступлению причастен кто-либо из работников тира. Взять хотя бы Данилюка. Из данных, добытых товарищем Майским, видно, что он, будучи несовершеннолетним, судился за кражу из магазина. Я ни в коей мере не хочу сказать, что Данилюк причастен к этому нападению, но обстоятельства требуют, чтобы мы его проверили. Во-вторых, вы, товарищи, почему-то не обратили внимания на два странных обстоятельства. Ровно неделю назад неизвестные напали на сторожа магазина и похитили коньяк и кофе. Сторожа они ударили камнем, а замки взломали, скорее всего, монтировкой. Охранника тира преступники тоже ударили камнем, а шкафы с оружием вскрывали специально принесенным предметом, видимо, тоже монтировкой. Я больше склонен к предположению товарища Ветрова, который подробно побеседовал со всеми работниками тира и пришел к выводу, что нападение было совершено не ночью, а утром, когда Шатилов чувствовал себя в безопасности. Кстати, нападение на сторожа магазина тоже произошло под утро. Необходимо дать задание экспертам выяснить, не одним ли и тем же предметом взламывались запоры магазина и тира. То же самое сделать и со следами, обнаруженными на земле у тира и магазина. Что между убитым преступником и кражей оружия есть связь, сомнений ни у кого не вызывает. Вот я и предлагаю проверку этой версии, а заодно и выяснение причины убийства неизвестного в парке поручить товарищу Ветрову. В помощь ему необходимо выделить не менее двух оперативных работников. Нельзя исключать – преступники могут использовать оружие, чтобы добыть деньги или ценности. Поэтому необходимо усилить охрану банков, сберегательных касс, тщательно проинструктировать всех инкассаторов, работников торговли и кассиров предприятий и организаций.

Генерал помолчал немного, а затем, обращаясь к Ветрову, спросил:

– В ОТУ еще не установили фамилий погибших?

– Нет, товарищ генерал. Я перед совещанием звонил, говорят, завтра или даже послезавтра дадут ответ.

Генерал повернулся к Севидову:

– А по нашей картотеке по кличкам Шкет и Глухой никто не значится?

– Никого нет, Виктор Алексеевич. Я сегодня по телетайпу разослал запросы по местам лишения свободы. Ведь старшина Марков ясно слышал такую фразу: «И ты, Шкет, не думай, что за тебя будет просто так мазу тянуть Глухой». Это значит, что Глухой где-то отбывает срок наказания.

– Ну а не забирали наши товарищи в ту ночь пьяного из трамвая?

– Да, экипаж патрульной автомашины Октябрьского отдела по просьбе водителя трамвая взял его и доставил в вытрезвитель. Что касается Коротковой, то я уверен, что она всю правду рассказала.

Вскоре совещание закончилось.

Данилюк отпадает

Дверь открыл Данилюк – высокий, худой человек, выглядевший старше своих лет. Слегка прихрамывая, прошел в комнату и, узнав, что пришедшие из уголовного розыска, суетливо предложил сесть.

Данилюк жил вместе с родителями, но дома их не было.

«Это, пожалуй, к лучшему», – подумал Ветров.

– Скажите, Виктор Адамович, вы давно работаете в тире?

– Два с половиной года. Сразу после освобождения и устроился туда.

– А за что судимы?

Ветров хорошо знал, за что был судим Данилюк, но хотелось убедиться, искренен ли он с работниками уголовного розыска.

Данилюк помрачнел, но рассказал все без утайки. Затем, не ожидая следующего вопроса, с обидой сказал:

– Вы решили, что раз человек судим, значит, тир – дело его рук. Напрасно так считаете. Мне хватило одного урока. Помнить его буду всю жизнь…

– Зря обижаетесь, – перебил Ветров. – Мы со всеми, кто работает в тире, беседуем. Это во-первых. Стараемся отбросить сомнения в отношении людей, непричастных к преступлению. А во-вторых, к вам у нас имеется несколько вопросов. Что вы делали вечером 27 июля?

– Двадцать седьмого? – задумался Данилюк. – Это перед ограблением? Был в кино.

– С кем?

– Со своей девушкой Наташей Семеновой.

– И что смотрели?

– В «Летнем» «Фанфан-Тюльпан». Сеанс начался в девять тридцать.

– А где вы встретились с Наташей?

– В парке… Я ее ожидал недалеко от тира, там рядом вход имеется. Наташа приехала трамваем, и мы пошли к кинотеатру.

Увидев, что Майский делает в блокноте какие-то заметки, Данилюк улыбнулся: