Следователь и Демон

- А я говорил! – Фигаро авторитетно поднял палец, затянутый в тонкую кожу дорогой английской перчатки, – говорил, что упреждение на два корпуса! – Он проследил за утками, бешено хлопавшими крыльями и кивнул в сторону низких холмов, на вершинах которых истекали весенним паводком последние комья снега. – Ушли на Круглое озеро, зуб даю. И, да, – следующий выстрел мой.

- А, и черт с ними, – Первый заместитель тудымского городского головы махнул рукой. – Не хочу сегодня переться через овраги – солнце скоро сядет. Ищи потом подранка в кустах… Эх, хорошее у вас, Фигаро, ружье! – сказал он уже раз в десятый за сегодня.

Следователь качнул стволами своей «вертикалки» и благожелательно кивнул.

- Хорошее. «Фродо и Сын», номер двадцатый. Мягкая отдача, удобный приклад, цевье само просится в руку, словом – песня, а не ружье! Эффективная дальность при стрельбе дробью – двести футов, кстати. Почти вдвое выше, чем у вашей «Синицы».

- М-м-м-да, – Гастон покачал головой, – вот уж не думал, что вы – заправский охотник!

- В местах, откуда я родом, Гастон, стрелять учились раньше, чем читать. Рыбалка и охота – на наших прибрежных камнях много не вырастишь… Зато когда из города прибывал караван, и мы меняли лисьи и беличьи шкурки на фрукты – о-о-о-о! Виноград, яблоки, груши, да что там! Но я более всего любил закатанную в банки кабачковую икру – это, скажу я вам, пища богов. Если сварить картошку в кожуре…

- Вы, кажется, опять проголодались, – расхохотался Гастон.

- А вы нет?

- Ну… Есть немного. – Первый зам Матика решительно перебросил ружье через плечо и кивнул. – Возвращаемся. Дичи еще успеем настрелять – две недели впереди… А, вы, кстати, за сколько брали свою «двадцатку»?

- Я ее арендовал. У господина Малефруа можно взять напрокат любой охотничий инвентарь – вы не знали?

- Черт.

- …но это тоже дороговато.

- Черт!..

…Они поднялись на холм и, болтая, пошли по узкой дорожке мимо поля, где в аккуратных бревенчатых домиках жили местные егеря. На маленьких огородах уже жгли стерню и прочий накопившийся за зиму мусор; в окошках домиков зажигали свет, и печные трубы тихо попыхивали едва заметным дымком. Следователь с наслаждением потянул носом, вдыхая ароматный, пахнущий печеной картошкой дым, и улыбнулся. Приятно было осознавать, что он – в самом центре Черных Прудов – третьего по величине охотничьего заказника в Королевстве, и вокруг лишь сотни квадратных верст лесов, кишащих дичью, глубоких болот и чистых рек. Никаких поездов, никаких паровых самоходок, никакой инквизиции и никакой работы.

Благодать!

…«Тенистые Аллеи» – гостиная усадьба для приезжих охотников, были шикарны. Небольшое, в два этажа здание, сложенное из дикого камня, с высокими стрельчатыми окнами в готическом стиле, старомодными флюгерами на покатой черепичной крыше и парком с фонтаном радовало глаз, намекая на ненавязчивый уют, камин и все прелести загородного отдыха. Тем более следователь недоумевал, почему «Аллеи» умудрились так запустить: черепица на крыше отваливалась целыми кусками, дикий виноград скрывал стены до самой крыши, а сад зарос сорняками, превратившись в подобие миниатюрных джунглей. Из фонтана, зеленого от мха, била, слабо пульсируя, струйка воды, стекая в чашу, где плавал целый ковер из почерневших прошлогодних листьев; Фигаро подумал, что розовый мрамор, должно быть, везли сюда чуть ли ни с самых Западных Бродов.

И, все равно, – «Аллеи» были хороши. Хороши, несмотря на въевшийся в стены запах плесени и сырости, который не могли перебить даже сильнейшие моющие средства от «Столичного Алхимика», несмотря на сквозняки, блуждающие по темным коридорам, несмотря на явственный шорох мышей в стенах и разбухшие от влаги резные деревянные панели. Антикварная мебель, пушистые, явно недавно уложенные ковры, гобелены, портреты аристократов, загадочно улыбавшиеся из проемов темных рам – от усадьбы веяло чем-то таинственным, но не мрачным, а скорее, грустно-осенним и ностальгическим.

…Сидя на маленьком диванчике у огромного резного камина, Фигаро сыто отрыгнул, промокнул губы платком и отхлебнул великолепного ароматного бренди из бокала с толстым дном.

- Хорошо!.. Вот как надо отдыхать, Гастон! Если бы не дороговизна – ездил бы сюда каждый год…

- И не говорите. – Гастон, сидевший рядом, пыхнул толстой сигарой и блаженно закрыл глаза. – Гусь, кстати, был великолепен. А фаршированная рыба – м-м-м! Повар здесь просто бог. Вот только… Скажите, милейший господин Малефруа, а почему в этом году у вас так мало гостей? И почему я впервые узнаю о таком замечательном месте как «Тенистые Аллеи»?

Клод Малефруа, тонкий как хлыст господин лет сорока пяти в багровом фраке с необычайно длинными фалдами помешал угли в камине длинной кочергой с тонкой кованой ручкой и слабо улыбнулся.

- Мы открыли «Аллеи» после двухлетнего простоя, господин Гастон. Сейчас пробуем снова ввести их в эксплуатацию. А что до гостей… В этот заезд у нас… скажем так, только избранные. Старые друзья или проверенные клиенты.