Следопыт (ЛП)

Даже если сеть затягивалась, они все равно должны были найти и поймать нас, к тому же у нас не было возможности вернуться тем же путем, которым мы пришли. Я мог догадаться о численности иракских сил, которые располагались позади нас, это должно было быть, по меньшей мере, пара рот. Я также почувствовал их уровень. Они шли лицом к лицу с Корпусом морской пехоты США, и вряд ли они бежали или бросали свое оружие.

Мы должны были предположить, что Рон Джереми предупредил командование иракских сил о нашем присутствии, так что они будут ждать нас, а это означало, что элемент неожиданности полностью исчез. Не было другого выбора, кроме как продолжать продвигаться на север. Тем не менее, я не мог избавиться от жуткого ощущения, что мы направляемся в ловушку, и это, в свою очередь, заставило меня задуматься о том, как выжить, если враг все-таки захватит кого-нибудь из нас.

Недавно мы присутствовали на выступлении британского генерала сэра Энтони Фаррар-Хокли, который в то время был живой легендой в кругах элитных войск. У некоторых генералов была одна медаль, заработанная в операциях мирного времени, но Фаррар-Хокли был настоящим бойцом. Во время Корейской войны он попал в плен к врагу, несколько раз сбегал и снова попадал в плен.

Было удивительно, что он все еще был жив после всего, через что ему пришлось пройти, не говоря уже о том, что его выступление было таким острым. Ему было далеко за восемьдесят, и для каждого парня в Следопытах было настоящей привилегией услышать его истории о Корейской войне, которая все еще оставалась самым ожесточенным конфликтом, в котором участвовали британские войска со времен Второй мировой войны. То, через что он прошел, повторяющийся ад пленения, пыток и допросов, было очень похоже на то, чего мы боялись, случись оно с нами на такого рода миссиях.

Генерал выглядел совершенно здоровым, и он не был похож ни на одного мужчину, которого я когда-либо видел в этом возрасте. Он сказал нам, что секрет сохранения молодости заключается в том, чтобы держать ум занятым. Он рассказал о том, как он сохранял душевную силу под давлением, будучи заключенным, и о том, что сила духа была ключом к выживанию в таких ужасах. Во время одной попытки побега он проделал весь обратный путь до своего подразделения только для того, чтобы на него снова напали и его снова поймали.

Он рассказал нам, как их очень мало кормили в неволе, получая по миске риса на нескольких заключенных. В те времена существовало два типа людей: те, кто делился с вами миской риса, и те, кто этого не делал. Он подчеркнул, что более эгоистичные заключенные, которые не делились, как правило, не выживали, в то время как у тех, кто был щедр со своими товарищами, каким-то образом хватало сил и воли выжить. Несмотря ни на что, именно хорошие парни справились с этим, что свидетельствует о том, что сила духа была абсолютным ключом к выживанию.

Пока Фаррар-Хокли рассказывал нам обо всем этом, я задавался вопросом, был ли Джейсон из тех, кто готов поделиться с вами своей миской риса. Тогда, всего несколько месяцев назад, я полагал, что, скорее всего, это не так. Но прямо сейчас, выполняя это задание и направляясь в самое сердце территории противника, я быстро менял свое мнение по этому поводу.

В Сандхерсте меня учили руководить самовластно, опираясь на закон и звание. Когда я присоединился к Следопытам, я очень быстро понял, что это был совершенно неправильный подход. Я должен был оказывать парням из моего патруля гораздо больше уважения. Я сделал это в высшей степени с Джейсоном на этой миссии, и он принял вызов. Он лидировал с самого начала, принимая множество командных решений «на лету», и я пока не придрался ни к одному его движению. Я предположил, что если бы я был склонен к неуверенности, то увидел бы в этом угрозу своей роли и попытался бы обуздать его. К счастью, это было не так. Насколько это было возможно, мы были командой равных.

Еще одна вещь, которую Джейсон демонстрировал в полной мере, — это чистая храбрость и необузданное мужество. У размещения вашей командирской машины в тылу было простое обоснование: это означало, что командир патруля и наши командные средства связи были более защищены. Заняв ведущую позицию, машина Джейсона должен был первым попасть в любую засаду. Он знал это и ни разу не в этом не усомнился.

Меня оторвал от своих мыслей отдаленный треск выстрелов. Я повернул голову и далеко позади увидел трассирующие пули, описывающие дугу высоко в широком, залитом звездным светом небе. Огонь велся откуда-то сзади, недалеко от линии фронта Корпуса морской пехоты США, и я понятия не имел, кто в кого стрелял и почему. Но это звучало так, как будто снова вспыхнула своего рода перестрелка.

У меня было мало времени, чтобы размышлять об этом. Впереди дорога больше не была пуста. Вместо этого на нас надвигались две пары фар — крошечные точки света в море черноты. Они были больше и ярче, чем фары такси Рона Джереми, и в моем ПНВ выглядели как огромные размытые зеленые лягушачьи глаза.