Следопыт (худ. В. Клименко)

— Но какая же счастливая случайность помешала вам прямо подойти к острову и попасть в руки врага!

— А та случайность, Мэйбл, которой пользуется провидение, чтобы внушить собаке, где искать оленя, а оленю — как уйти от собаки. Нет, нет, все эти хитрости и штуки с трупами могут обмануть солдат Пятьдесят пятого полка и офицеров его величества, но на них не подловишь человека, который всю жизнь провел в лесах. Я плыл по протоке мимо этого мнимого рыболова, и, хотя гады усадили несчастного довольно ловко, для привычного глаза это было сделано не больно-то искусно. Он слишком высоко держал удилище; даже если солдаты Пятьдесят пятого никогда раньше не рыбачили, то в Осуиго они все-таки кое-чему научились; и потом, уж очень он был спокоен для рыбака, у которого рыба не клюет. Мы ведь никогда не подходим к посту вслепую. Бывало, всю ночь пролежишь около гарнизона из-за того только, что там сменили часовых или расставили по-иному секреты. Ни Змея, ни меня не поймаешь на такие жалкие выдумки, да они, вероятно, предназначались для шотландцев, которые в чем другом сами не промах, но отнюдь не мастера разгадывать индейские фокусы.

— А вы не думаете, что отец с его отрядом могут попасться на обман? — с тревогой осведомилась Мэйбл.

— Я сделаю все, чтобы этого не случилось. Мэйбл. Ведь вы говорите, что Змей поблизости, значит, у нас есть двойная возможность предупредить сержанта об опасности! Беда в том, что неизвестно, каким путем отряд вернется сюда.

— Следопыт, — торжественно произнесла наша героиня, ибо страшные сцены, свидетельницей которых она была, придали смерти еще более жуткое обличье, — вы уверяли, что любите меня и хотели бы на мне жениться!

— Я, правда, осмеливался говорить с вами об этом, Мэйбл, и сержант даже недавно сказал мне, будто вы склонны меня осчастливить, но не такой я человек, чтобы докучать той, кого люблю.

— Знайте же. Следопыт! Я уважаю и чту вас; спасите отца от ужасной смерти, и я стану вас боготворить Вот вам моя рука в залог того, что я буду верна своему слову.

— Да благословит вас бог, Мэйбл, боюсь, что я этого не заслуживаю, боюсь, что никогда не смогу оценить вас по достоинству. Но я и без того сделал бы для сержанта все, что могу. Мы с ним старые товарищи и обязаны друг другу жизнью. Но боюсь, Мэйбл, что в глазах юной девушки дружба с ее отцом не лучшая рекомендация!

— Ваши дела, ваше мужество, ваша верность — вот лучшая рекомендация, другой вам и не требуется. Все, что вы говорите, все, что вы делаете, Следопыт, разум мои одобряет, и сердце должно, нет, оно не может не послушаться разума.

— Вот уж не думал не гадал, что меня нынче ждет такое счастье! Но богу видно, что нам на благо, и он защитит нас. Это радостные слова для меня, Мэйбл, однако я и так сделал бы все, что можно сделать при таких обстоятельствах, но, конечно, это и не уменьшит моих стараний.

— Теперь, когда все сказано. Следопыт, — сдавленным голосом проговорила Мэйбл, — не будем терять ни минуты драгоценного времени. Может быть, нам сесть в вашу пирогу и сейчас же отправиться навстречу батюшке?

— Я бы этого не посоветовал. Неизвестно, какую протоку изберет сержант, а их тут по крайней мере двадцать. Можете не сомневаться. Змей уже сейчас по всем шныряет. Нет, нет, мои совет — остаться здесь. Бревна блокгауза еще сырые, их не так-то легко поджечь, а если блокгауз не спалят, я продержусь здесь хоть против целого племени индейцев. До тех пор пока нам удастся уберечь стены от огня, ирокезам меня отсюда не выбить. Сержант, вероятно, остановился на каком-нибудь острове и до утра его нечего ждать. Удержавшись в блокгаузе, мы всегда сможем предупредить его выстрелами, а если он решит напасть на дикарей, что при его характере весьма возможно, исход боя во многом будет зависеть от того, в чьих руках укрепление. Нет, нет, если цель наша — помочь сержанту, здравый смысл подсказывает мне остаться, хотя бежать нам вдвоем не представляло бы большого труда.

— Тогда останьтесь, ради бога, останьтесь. Следопыт! — прошептала Мэйбл. — Все, все, что угодно, лишь бы спасти отца!

— Так оно и должно быть по естеству И я рад, что вы так рассудили, потому, признаться, хочу, чтобы у сержанта была надежная опора. Пока что он отличился, и, если бы ему удалось отогнать негодяев и, спалив дотла хижины и блокгауз, отступить с честью, ему бы это зачлось. Лунди бы это, без сомнения, не забыл. Да, да, Мэйбл, мы обязаны спасти не только жизнь сержанту, но и честь.

— Отец не может быть в ответе за то, что индейцы внезапно напали на остров!