Следопыт (худ. В. Клименко)

От этого зрелища Мэйбл чуть не стало дурно: оно не только оскорбляло привитые ей с детства понятия, но самая противоестественность его приводила ее в негодование и возмущала. Девушка поспешно отошла от бойницы и, присев на ящик, закрыла лицо передником; но вскоре тихий оклик Росы заставил ее снова прильнуть к бойнице. Индианка молча указала ей на труп Дженни, стоявшей в дверях хижины со слегка наклоненным вперед корпусом, словно стряпуха глядела на группу мужчин; в руках она держала метлу, и ветер развевал ленты ее чепца. Расстояние было слишком велико, чтобы ясно различить черты женщины, но Мэйбл показалось, что ей оттянули книзу челюсть, придав рту подобие жуткой улыбки.

— Нет, Роса! — воскликнула девушка. — Я много слышала о коварстве и уловках твоего племени, но такого не могла себе представить.

— Тускарора очень хитрый, — сказала Роса, и по тону ее было ясно, что она скорее одобряет, чем порицает найденное мертвецам применение. — Теперь солдат нет вред, а ирокез — польза, прежде снимай скальп, теперь заставляй служи тело. Потом жги их.

Эти слова открыли Мэйбл, какая пропасть отделяет ее от подруги; несколько минут она даже не могла себя принудить заговорить с ней. Но проснувшаяся в ней на мгновение неприязнь к индианке так и осталась незамеченной. Роса преспокойно занялась приготовлением несложного завтрака, и весь вид ее говорил, что ей совершенно чужды переживания, несвойственные обычаям и нравам ее соплеменников. Мэйбл кусок в горло не шел, а товарка ее с завидным аппетитом поглощала завтрак, будто ничего не произошло. Покончив с трапезой, обе опять могли на досуге осматривать остров и предаваться своим мыслям. Нашу героиню непреодолимо влекло к бойницам, но стоило ей подойти к ним и выглянуть, как она тут же с омерзением отворачивалась; и все же то шелест листьев, то похожее на стон завывание ветра снова и снова гнали туда обмиравшую от страха девушку. И в самом деле, мрачное зрелище представляла собой эта уединенная поляна, населенная обряженными в живых мертвецами, которые застыли в залихватских позах, будто веселились напропалую. Мэйбл казалось, что она попала на шабаш ведьм и чертей.

Весь день на острове не появлялись ни индейцы, ни французы, и ночь надвинулась на жуткий и немой маскарад с непреклонностью и неизменностью, с какой земля следует своим законам, равнодушная к актерам-пигмеям и маленьким драмам, что разыгрываются среди сутолоки дня у нее на груди. Эта ночь прошла куда спокойнее предыдущей, и Мэйбл, уверенная, что участь ее решится не раньше, чем вернется отец, крепко уснула. Сержанта ждали, однако, на следующий день, и девушка, проснувшись, сразу же побежала к бойницам взглянуть, какая погода, какое небо и что творится на острове. Компания мертвецов по-прежнему балагурила, развалившись на траве, рыболов все еще склонялся над водой, казалось, поглощенный своим делом, а искаженное судорожной гримасой лицо Дженни, как и вчера, выглядывало из двери хижины. Погода, однако, переменилась. С юга дул свежий ветер, и, хотя было тепло, все предвещало бурю.

— Я больше этого не вынесу! — сказала Мэйбл, отходя от бойницы!. — Лучше видеть перед собой врага, чем это страшное сборище мертвецов.

— Тсс! Они идут. Роса слышан крик. Так кричи воин, когда снимай скальп.

— Нет, этого не будет! Этого не должно быть!

— Соленый Вода! — весело воскликнула Роса, заглянув в бойницу.

— Дядюшка, дорогой! Значит, он жив! Ты ведь не допустишь, чтобы они его убили?

— Роса — бедный скво. Воин не слушай, что Роса говори. Разящий Стрела веди его сюда, смотри!

Но Мэйбл уже стояла у бойницы и смотрела, как человек десять индейцев вели Кэпа и квартирмейстера прямо к блокгаузу, который, как они звали, некому было защищать, потому что двое оставшихся в живых мужчин попали к ним в руки, У Мэйбл от страха перехватило дыхание, когда целая ватага индейцев выстроилась перед дверью блокгауза, но тут она заметила французского капитана, и у нее немного отлегло от сердца. Разящая Стрела и француз тихо, но с жаром что-то доказывали пленным, после чего квартирмейстер громко окликнул Мэйбл.

— Прелестная Мэйбл, молю вас, сжальтесь над нами, выгляните в бойницу, — сказал он. — Если вы не отопрете дверь победителям, нас ждет неминуемая смерть. Умилостивьте их, или не пройдет и получаса, как нам придется расстаться с нашими скальпами.

В этой мольбе Мэйбл уловила какую-то насмешку, да и весь игривый тон квартирмейстера лишь укрепил ее в намерении не сдавать блокгауз как можно дольше.

— А вы, дядюшка, — сказала она, приблизив лицо к бойнице, — как вы советуете поступить?