Читаем Следом за легендой полностью

Дали застило туманом.Боль кричала, души жгла.По турецким ятаганамкровь болгарская текла.Жизнь моя проходит в войнах.Что ж, не хвор и не горбат.«А на Шипке все спокойно»,—кто-то скажет невпопад.Ветры как бы тут ни дули,все равно слышней всеготонкий свист турецкой пуливозле уха моего.Мне время внушило,что убит я не буду.Но могут ли ранить?Об этом я как-то не думал.А пуля задела.Лежу на соломе гнилойв каком-то сарае, которыйсестра милосердия госпиталем называет.Голова забинтована.Знал тогда и ныне знаю,что от раны не умру.Потому и вспоминаюмилосердную сестру,вместе с нею, чернобровой,—и Болгарию в слезах:моря цвет и гор суровостьв гордо поднятых глазах.Ноют ноги к непогоде.Но еще тверда рука.О четырнадцатом годепамять — кровью со штыка.8Изъеденный вшами,три года сидел я в окопах.Война грохотала,устала, но все грохотала.Воронки (а сколько их было!)чернели, как пятна от оспы.Снега походилина марлю на ранах кровавых.Запомнил и это,да мог ли и не запомнить?Ни немцы, ни мыв этот день не стреляли.Ни облачка в небе.Тянул ветерокот немецких окопов.Туман? Но откуда туману?—подумалось вдруг.А оттудапошло и пошло в нашу сторону.«Газы! — услышал я. — Газы!»И понеслось, понеслось по окопамстрашное это слово.Закашлял, бегу, как другие.Упал бы и я,захлебнулся той смертью, как многие в роте,сожженные лёгкиес кровью выхаркивал, корчась,но времени я,видно, был еще нужен.9Так много и трудноеще никогда я не думал.Весна. Восемнадцатый год.На заборахдекреты за подписью Ленина.Вспомнил:«Не вспахано сколько!За сотни-то лет поотвык от землицы,а был землепашцем когда-то».По улице — рота за ротой.Печатают шаг не особенно —это я сразу заметил.Да и равнения нет настоящего,выправки нет.Но от знаменилица красноармейцев светлеют.Впервые стоюне в строю, а на тротуарес зеваками прочими вместе.Потопано было и мною.Всего и не вспомнишь:походы, парады,и лихость была на лице,но слепая была эта лихость.А эти идут,и светлеют их лицаосмысленностью суровой.10
Перейти на страницу:

Похожие книги