Следак 3

Закинул пуховик с рюкзаком на одну из кроватей, а на другую улегся сам. Хотел еще раз прокрутить в голове разговор с Щелоковым и его неожиданные откровения, вызванные, скорее всего, сильным раздражением, но неожиданно для себя заснул. Проснулся уже когда за окном была темень. Включил свет и увидел на тумбочке тарелку с тушенной капустой и двумя котлетами, а также стакан компота под тремя кусками хлеба. Все остыло, но в моем положении было не до капризов. Пока ел заметил еще два подарка — стопкой лежало постельное белье с подушкой, а на плечиках висела выглаженная форма лейтенанта органов внутренних дел.

— Нафига? — спросил я вслух, размышляя над причинами ее появления.

Вот совершено не верилось, что какого-то следака с периферии будут показывать Брежневу. Да я в кремлевских масштабах даже на забавную зверюшку не тяну.

Ответ принес утром полковник Бороздин.

— Собирайся, едем к Генеральному прокурору, — велел он мне.

Ситуация прояснилась — со мной выразил желание пообщаться Руденко. Неожиданно и волнующе. Все-таки Руденко был самым знаменитым прокурором времен СССР, а также очень неоднозначной личностью.

Главный обвинитель от СССР в Нюрнбергском процессе, чем приобрел авторитет как в Союзе, так и во всем мире. Вернул прокуратуре утраченную за годы сталинского правления надзорную функцию. Восстановил работу судов. С его подачи были упразднены «особые тройки» — псевдосудебные органы, созданные для быстрого рассмотрения дел так называемых «врагов народа». В тоже время, в годы репрессий, будучи на посту прокурора Донецкой области сам входил в состав такой «особой тройки». А уже в должности Генерального прокурора принимал личное участие в подавлении Воркутинского восстания в одном из лагерей ГУЛАГ, вошедшем в историю под названием «кровавая бойня». Ну а после, Руденко стал инициатором работы по реабилитации лиц, пострадавших от сталинского режима, а в один из списков им были включены и те заключенные, что составляли костяк Воркутинского восстания: побывавшие в плену солдаты и офицеры Красной армии, а также украинские и прибалтийские коллаборационисты. И напоследок, Руденко возглавлял псевдоследствие по делу Берии, результат которого уже был утвержден Президиумом ЦК КПСС, а Генеральному прокурору вменялось в обязанность лишь юридически оформить партийные директивы.

Вот с таким человеком эпохи мне и предстояло встретиться.

Человек эпохи принял меня радушно. Вышел из-за стола, пожал мне руку, а когда мы расположились в удобных креслах друг напротив друга, вежливо попросил рассказать о поимке Сливко. Рассказ выслушал внимательно, ни разу не перебив, а после озвучил причину, ради которой меня сюда позвал:

— Владимир Анатольевич поведал мне о вашем с ним разговоре, и должен сказать, меня заинтересовали твои мысли о серийных убийцах и методах их поимки. Вот только я не понял, как ты по одному только Сливко смог разработать целую методику.

— Методика — это сильно сказано, — выдавил я скромную улыбку. — Скорее наметки. И почему только по одному Сливко? А как же Ленинградский маньяк, что топором зарубил около тридцати человек и небезызвестный Мосгаз? Они были такими же серийными убийцами, как и Сливко.

— Откуда ты знаешь о Тюрине и Ионесяне? — вопрос Руденко прозвучал необычно жестко.

— Я, товарищ, Генеральный прокурор, на юрфаке учился, а преподаватели часто рассказывали случаи из судебной практики, — ответ получился вполне невинным и, главное, правдоподобным. Вряд ли они будут копать глубже. Информация о маньяках в СССР не была засекречена. Здесь предпочитали их не скрывать, а просто не замечать.

— То есть тебя этот вопрос еще со студенческих времен заинтересовал? — задумчиво уточнил Руденко.

— Ну, не то чтобы, но в памяти рассказы о них остались, а как наткнулся на Сливко, так и задумался над вопросом, как таким монстрам в человеческом обличии можно противостоять. Вот и наметил некоторые способы, — скромно добавил я.

— Ну, и что вы, молодой человек, придумали, — снисходительно поощрил меня на Руденко.

— Поскольку я следователь, то начал я с определения круга следственных действий, способствующих раскрытию преступлений, — вдохновенно начал я. — Это как сам осмотр места происшествия, так и детальный осмотр прилежащей к месту преступления территории, далее осмотр трупа, если он, конечно, есть, далее назначение криминалистических и судебно-медицинских экспертиз, допрос свидетелей, поиск аналогичных преступлений, в том числе раскрытых, за определенный временной период.

— В том числе раскрытых? — перебил меня Руденко.

— Да, за преступления, совершенные серийными убийцами вполне могут быть привлечены к ответственности невиновные лица. Серийные убийца очень хитры и осторожны, кроме того в нашей стране их существование замалчивается, что тоже не способствует их выявлению. Проще же невиновного засадить, чем искать того, кого согласно официальной доктрине не существует.

— Хочешь сказать, что у нас невиновных сажают? — глаза прокурора опасно сузились.