Следак

— Альберт, — представился я, пожимая руку маклера.

Всего через пару кварталов мы остановились у пятиэтажного дома, фасад которого украшали ордеры и барельефы с советской символикой.

— Сталинка, — пояснил маклер.

Мы поднялись по широкой лестнице на последний этаж и оказались в двухкомнатной квартире с узкой кухней и большими комнатами. Интерьер с претензией на роскошь, вот только меня все эти позолоченные элементы и массивная мебель не впечатлили. Меня интересовали более практичные вещи. На кухне оказалась газовая плита со встроенной духовкой, в санузле полноценная ванна и унитаз, а не дыра в полу — мне этого уже было достаточно. Всего неделя в Советском Союзе, и я уже в бытовом плане совершенно непривередлив.

— Сколько? — спросил я.

— Пятьдесят рублей в месяц.

— Понятно. Едем смотреть вторую? — предложил я.

— Мне импонирует ваша лаконичность, — рассмеялся Эдмунд отрывистым смехом.

Второй дом оказался хрущевкой. Квартира здесь находилась на третьем этаже и тоже была двухкомнатной. Крохотная кухня, опять же с газовой плитой, меньшего размера санузел и комнаты, причем они были смежными. Обстановка оказалась более чем скромной. Мебель была хоть и целая, но явно не новая.

— Двадцать пять рублей, — упреждая мой вопрос, произнес маклер.

— Понятно. Эта, — решил я.

— Хороший выбор, — похвалил меня Эдмунд. — Я бы тоже ее выбрал. Не так привлекает внимание. — Он загадочно улыбнулся.

— А я могу здесь мебель сменить? — спросил я то, что меня сейчас волновало, проигнорировав его намеки. Все-таки кое-что от привередливости со мной осталось.

— Можете, но на равнозначную или более дорогую, — не стал вредничать маклер, сразу же дав добро на смену обстановки. — Но эту не выбрасывайте. Мне позвоните, я приеду и заберу. — Он протянул мне блокнотный лист с номером телефона.

— Договорились. — Я тоже не из вредных.

— Если хотите, можете и новые обои поклеить, — предложил мне Эдмунд.

— Старые тоже вам вернуть? — уточнил я.

Эдмунд вновь рассмеялся своим отрывистым смехом.

— Ключи сразу заберете? — спросил он, делая намек на оплату.

— Да, сразу. Сколько с меня?

— С вами приятно было иметь дело, — приподняв шляпу, сообщил мне Эдмунд, после того как мы рассчитались. — Звоните, если что.

— Обязательно, — заверил его я, и мы распрощались.

Отступление

Начальник следственного отдела возвращался с совещания в свой кабинет. Он был хмур, не реагировал на приветствия встреченных в коридоре коллег и то и дело ускорял шаг, чтобы быстрее оказаться в конечной точке маршрута. Головачев жутко хотел курить. Почти час начальник ОВД полковник Мохов, не выбирая выражений, требовал от него и начальника уголовного розыска майора Лусенко усилить работу по раскрытию преступлений.

Лусенко, как всегда, крутился как уж на сковородке и жестикулировал руками, как мельница крыльями, выгораживая своих оперов, то есть уже инспекторов, но так называть своих подчиненных Лусенко категорически отказывался.

— Почему нет взаимодействия со следственным отделом?! — напирал на него Мохов, игнорируя его изворотливость и желание свалить все на кого угодно, лишь бы отвести от себя начальственный гнев.

— Да с кем там взаимодействовать-то?! С этим Кривощековым, что ли? — не менее эмоционально отвечал Лусенко. Он вместе со стулом развернулся к Головачеву и, ухмыляясь тому в лицо, заявил: — Так вы, Илья Юрьевич, расписание повесьте, в какие часы он у вас бывает трезв. А то мои опера как ни зайдут, он все на раскладушке дрыхнет. — Руки Лусенко при этом изобразили несколько незамысловатых фигур, а в конце монолога начальник УГРО всхрапнул.

— На неочевидных у нас не только Кривощеков. Еще два следователя есть, а их поручения вы не выполняете! — взорвался Головачев. Крыть карту Кривощекова было нечем, оставалось только кивать в ответ на критику подобных кадров в УГРО. — И поручения других следователей, что на раскрытых сидят, ваши сотрудники тоже не спешат выполнять. Одни лишь отписки строчить умеют!

— Илья Юрьевич, — притормозил Головачева Мохов, пару раз хлопнув ладонью по столешнице, — мы сейчас нераскрытые преступления обсуждаем.

— Вот именно, — поддержал начальство Лусенко и не упустил случая поглумиться: — Без нас у вас бы вообще раскрытых дел не было! С такими-то кадрами. — И он вновь всхрапнул.

— В общем, так, товарищи! — Мохов повысил голос, заглушая разошедшегося начальника УГРО. — Не знаю, как вы это сделаете — и сразу предупреждаю, отговорки я слышать не желаю! — но чтобы к концу года показатели раскрываемости взлетели вверх! Я больше не собираюсь краснеть в управлении! За прошлый год у нас самые низкие показатели в городе! За первое полугодие этого, скорее всего, будет так же!

Головачев с Лусенко уставились в стол, наливаясь кровью, так как далее пошла ненормативная лексика и сравнения с представителями животного мира.

— Илья Юрьевич, — выпустив пар, уже более спокойным голосом обратился к подчиненному Мохов, — Шафиров вам нового сотрудника отправляет, выпускника нашего университета. Документы по нему уже в работе, я дал команду ускорить все проверки.

— Одного? — уточнил Головачев.