След зомби

— Ну, кашу заварил… — пробормотал Игорь, взбираясь по лесенке наверх.

***

— По пути стреляй во все, что шевелится, не стесняйся, — сказал Игорь, отдавая Тине позаимствованный у интерполовцев в домике игольник. — Когда подойдешь вплотную к месту перехода, оружие выкинь. И иди к отцу на хутор. Есть у меня подозрение, что где-то он там неподалеку залег и тебя перехватит. А если нет — на хуторе будут ребята из Безопасности. Расскажешь им все от корки до корки. Ничего не скрывай. Если тебя погранцы все-таки сцапают, опять-таки требуй офицера Безопасности. И главное, с того момента, как ступишь на российскую землю, не геройствуй. Чуть что — лапки кверху. Потому что у наших игольников нет. У них огнестрельное, и они любят им пользоваться. Горьким опытом научены, поверь мне, я знаю.

— А иначе никак? — спросил Вестгейт из машины, изо всех сил растирая ноги. Парализатор крепко прихватил ему нижнюю часть туловища.

— Я хочу, чтобы она была жива, — сказал Игорь твердо. — А Безопасность ей точно ничего не сделает и другим не позволит. «Промывка» будет, конечно…

— И «чистка», — заметил Вестгейт.

— Заткнись, — попросил Игорь. — Я другого выхода не вижу. Сейчас отрабатываются все связи ее отца. Разумеется, поднимется вопрос — а где в этот момент была его любимая дочурка? Извини, Тина. Это я думаю вслух.

— Я понимаю… — прошептала Тина. — А что такое «промывка»?

— А, ерунда. Профессиональный термин. Это такой метод допроса, — почти не соврал Игорь. — Человеку, которому нечего скрывать, он не опасен. А тебе нечего скрывать, учти это. Ты не участвовала ни в чем дурном или направленном во вред твоей родине. Запомни это крепко. А теперь иди.

— Я увижу тебя… когда-нибудь? — спросила Тина с надеждой.

— Обязательно. Если сделаешь все так, как я сказал, — обязательно.

— Но ведь ты…

— Что я, ангел мой? Я тоже не сделал ничего дурного. И я тоже скоро приду сдаваться. Просто нам с Алексом нужно завершить одно дело. Ничего не бойся. Мы встретимся в Москве, я обещаю. И очень скоро.

— Я верю… — Тина прильнула к нему, и Игорь крепко ее обнял.

— Все, — прошептал он, поцеловал ее волосы и легонько оттолкнул девушку от себя.

— До свидания, — сказала Тина. — Любимый.

— Счастливо! — крикнул из машины Вестгейт.

— Пока. — Тина повернулась и исчезла в лесу. Но сразу за первым же большим деревом остановилась, прижалась к нему спиной и съехала по стволу на землю, как будто у нее подломились ноги.

— Позер и лжец, — сказал Вестгейт севшему за руль Игорю. Сказал вяло, не осуждая, а констатируя факт. — До чего же ты любишь манипулировать людьми! С каким наслаждением ты это делаешь!

— Ты давай копыта растирай, — посоветовал Игорь, трогаясь с места.

— Да я растираю…

— Потерял Батарейку? Она бы сейчас тоже пригодилась.

— Да черт ее знает, где она. Неважно. А ты, братец, все-таки редкая зараза. Любого, с кем соприкоснулся, в состоянии говном измазать. Вот скажи, кого ты из меня сделал? Против моей воли. Сначала убийцу. Потом клятвопреступника. Интересно, что дальше, а?

Игорь рассмеялся.

— Неужели ты все это серьезно? — спросил он беззлобно, выруливая с проселка на шоссе.

— Не очень, — признался Вестгейт. — Слушай, ты не гони. И вообще не нарушай. Машина-то краденая.

— Да пусть нас поймают. Сами же и отвезут, куда скажем. Но какой же идиот этот Улоф! Собственными руками могилу себе вырыл, трепло!

— И вовсе он не идиот. Был. У него просто специальность не та. Он же, наверное, уголовников ловил. А тут увидел двоих перепуганных мальчишек…

— Так уж я старался! — гордо заявил Игорь. — Играл, как в хорошем театре! Я разве что не описался. С перепугу и от безысходности…

— А ты ее совсем не чувствуешь? — удивился Вестгейт. — Я имею в виду — безысходности…

— Ты же слышал, что я Тине сказал. Я не сделал на Службе ничего дурного.

— После «чистки» она тебя забудет… — неожиданно сменил тему Вестгейт. — Слушай, а ты ее…

— И тебя она забудет тоже! — рявкнул Игорь так жестко, что Вестгейт мгновенно умолк и принялся с удвоенной энергией массировать ноги. Некоторое время они ехали молча. А потом Игорь сказал:

— Не в добрый час мы с тобой встретились, правда?

— Да уж…

— И все-таки я очень рад, что познакомился с убийцей и клятвопреступником.

— От такого слышу. Я тоже рад.

— Да не «от такого», братишка. Если бы не твое вмешательство, я мог бы стать еще и отцеубийцей. Спасибо тебе.

— Забудь! Это же ты сам догадался… Я, собственно, только помогал.

— Все равно с меня бутылка. Слушай, ты ходить уже можешь?

— Думаю, да. А что?

— Просто мне не нравится, что у моего брата такая некрасивая морда. Вон бензоколонка, там должен быть сортир. Нейтрализатор у меня в рюкзаке. Пошли, восстановим былое очарование?

Минут десять они, страдальчески морщась, поливали себя химией, уничтожая несмываемый грим. Фальшивая пластиковая борода Вестгейта сопротивлялась нейтрализатору как родная. А особенно туго пришлось Игорю с его пышной гривой, которой нужно было вернуть естественный цвет. Но в конце концов они увидели в зеркале свои привычные лица. И лица эти улыбались.