След страсти

— Нет, спасибо, мне уже пора... Я рада, что мы повидались. Теперь, я думаю, нам ничто не помешает перезваниваться. И я хоть успокоилась, что увидела тебя. Да, вот еще что... Я у тебя не была и ничего тебе про их дела с Амфиараем не рассказывала. Я же живу с этим мерзавцем, а потому мне ни к чему неприятности...

— Не переживай...

Вера ушла. Рита заперла за ней и вернулась в комнату. Села за стол, взяла в руки кусок пирога и вдруг почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Она медленно повернула голову.

Оскар сидел в своем любимом кресле и смотрел на нее, улыбаясь. Она понимала, что это призрак или его душа прилетела навестить ее.

— Оскар, ты пришел за мной? Тебе там скучно без меня? — мысленно послала она ему вопрос.

— Нет, моя хорошая, живи спокойно и ни о чем не думай... Я пришел сказать тебе, что слишком любил жизнь, чтобы резать себе вены. Найди мою старую опасную бритву, там следы...

— Оскар! — Она закричала. — Оскар! Что такое ты говоришь?

Но кресло уже было пустым. Она подбежала и увидела, как ворс толстой плюшевой накидки распрямляется прямо на ее глазах.

Оскар...

Ужин с опасной бритвой

— Представляешь, там, у Таи, моя мать...

Саша был настолько взволнован этим событием и так напуган, что не сразу заметил в руке Риты бритву. Он удивился еще больше, когда увидел, как она держит ее: подальше от себя и пальцами, обмотанными бинтами.

— Ты чего? — Саша сделался белым как бумага. Он даже взглянул на пол, нет ли там лужи крови. — Зачем тебе бритва? Рита, а что с твоими пальцами?

— Успокойся... Я не поранилась, нет. А бинты у меня вместо перчаток. Понимаешь, на этой бритве, которую я нашла — ты даже себе представить не можешь, где я ее нашла: за письменным столом Оскара, в его кабинете, — могут быть отпечатки пальцев... Но я сейчас пока не об этом. Повторяю: я нашла ее за письменным столом!

— А что же в этом особенного?

— Дело в том, что бритвы там не могло быть в принципе... Оскар — очень аккуратный человек, и каждая вещь у него знала свое место. Так вот, место этой старой и, как видишь, весьма опасной бритвы — в ванной на полочке. А я нашла ее совершенно в другом, просто диком месте — за его письменным столом... Взгляни внимательно, ты ничего не видишь?

Саша наклонился, чтобы получше рассмотреть этот потускневший от времени, но не утративший своего изящества старинный предмет с костяной ручкой, украшенной инкрустацией.

— Ты думаешь, это кровь? — Он показал взглядом на коричневую полоску прямо возле ручки, куда действительно могла натечь кровь, если не вымыть бритву сразу после предполагаемого пореза.

— Я просто уверена, что это кровь. Оскар пользовался этой бритвой редко, лишь тогда, когда у него затуплялись фирменные лезвия, а новые еще не купили. И когда он брился этой бритвой, то часто острил по поводу старинных брадобреев, потенциальных убийц...

— В смысле?

— Он шутил и говорил, что парикмахер с такой вот штуковиной держит в руках жизнь клиента. И стоит ему только сделать одно неверное движение от подбородка к горлу или наоборот, как сонная артерия будет перерезана...

— А к чему ты мне рассказываешь все эти страсти-мордасти? И зачем тебе понадобилось искать эту бритву?

— Я бы сказала тебе, но ты все равно не поверишь. Да ты проходи, расслабься... Извини, что я напрягла тебя прямо с порога... Сейчас я сложу эту бритву в пакет и подумаю, что мне делать с этим дальше. Вот так-то вот. Понимаешь, эта бритва — последнее звено в цепи сомнений. Но об этом позже... Пойдем, у меня еще остался пирог. Если хочешь, позвони Можарову, вместе попьем чайку, обсудим создавшееся положение.

— Сергею-то я позвоню, но ты мне скажи, как быть с матерью?

— А что с ней случилось?

— Да не с ней, а со мной... — И он рассказал ей, как, войдя к Тае, услышал голоса. — Как ты думаешь, это скандал? Что она наговорит ей?

— Кто кому? Ведь Тае тоже палец в рот не клади.

— Я вообще не понимаю, зачем она к ней пришла. Наверняка обо мне говорить. Будет задавать глупые вопросы. Никак не хочет привыкнуть, что я уже вырос!

— Да успокойся ты, все будет нормально. Твоя Тая — умная женщина, и будь спокоен, она найдет, как ответить твоей матери. Так что не паникуй, звони Можарову. А пока он едет, я приготовлю ужин. Если честно, то мне просто не терпится рассказать вам кое-что... Только обещай мне... — Рита забинтованными пальцами повернула лицо Саши к себе и в приливе какой-то непонятной, сродни материнской, нежности поцеловала его, — обещай мне, что не будешь считать меня сумасшедшей...