След Полония

— Разумеется. — Все-таки Олигарх еще с советских времен имел ученую степень доктора наук.

— Причем бомба не только полностью готова к применению — она даже якобы уже находится где-то на английской территории.

Несколько мгновений в каюте висела тягучая, напряженная тишина.

— Но это же не твои люди, Семен?

— Нет, не мои… — отрицательно покачал головой Могилевский. — Это были не мои люди — я пока еще в своем уме и представляю, чем заканчиваются такие игры. Мы нормальные бизнесмены и никогда не работаем с террористами — мы просто изредка помогаем некоторым развивающимся государствам не слишком отстать от мирового научно-технического прогресса… и знаешь почему?

— Догадываюсь.

— Нет, вовсе не потому, что мы такие уж гуманисты! А всего лишь из элементарного чувства самосохранения… — Семен Могилевский пригубил остывающий чай. — Если я, в обход международных санкций, продам какой-нибудь там голодной и нищей Северной Корее кусочек урана, чтобы она могла запустить собственную атомную электростанцию, и попадусь, скажем, американцам, они всего лишь посадят меня за решетку. В этом случае можно будет поторговаться, пойти на сделку с правосудием, дать кому-нибудь взятку, в конце концов… Но если кто-то приобретет у меня тот же самый уран, перемешает его с динамитом и взорвет себя напротив Рокфеллер-центра в Нью-Йорке, те же американцы не пожалеют ни сил, ни денег, ни времени и не успокоятся, пока не достанут меня из-под земли и туда же, обратно под землю, не загонят! Лучше уж тогда будет самому забраться на электрический стул и дернуть рубильник, чем проползать остаток жизни по горным пещерам, как Осама бен Ладен…

— Да, конечно. Тут я, безусловно, с тобой согласен. — Олигарх все еще не понимал, к чему ведет собеседник, и поэтому посчитал необходимым поинтересоваться: — Если это были не твои люди… тогда кто же?

— А ты как считаешь?

Олигарх пожал плечами:

— Может быть, московские ребята? Новенькие? Сейчас, говорят, много бывших чекистов решило заняться серьезной коммерцией…

— Нет, — поморщился Могилевский. — Все такие попытки мы контролируем. И пресекаем.

— Тогда даже не знаю.

— Не знаешь… — Могилевский посмотрел прямо в глаза сидящему напротив Олигарху. — Говорят, на той встрече с Ахмедом Закатовым был кто-то из твоих ребят.

Это прозвучало почти как обвинение, и, вопреки своей обычной манере, Олигарх не отвел взгляда:

— Исключено.

— Не твои? Отвечаешь?

— Семен, послушай, я давно уже не веду никаких переговоров с чеченцами. Особенно здесь и тем более по поводу оружия и всего прочего в этом роде! Это твой бизнес, а мне хватает и своих проблем.

Господин Могилевский медленно разлил по пиалам остатки зеленого чая.

— Знаешь, а я тебе верю…

— Спасибо, Семен.

— Догадываешься почему? Потому что ты умный. Очень умный! И не станешь гадить там, где живешь, верно?

— У меня, между прочим, здесь политическое убежище, — напомнил Олигарх.

— Да, конечно… — Могилевскому это было прекрасно известно.

— Может быть, это парни с Лубянки специально запустили дезинформацию в Интерпол?

— С какой целью?

— Ну, например, чтобы поссорить меня с англичанами, — ухватился за собственную удачную мысль Олигарх. — Или вот с тобой…

— Все возможно. — Кажется, Могилевский воспринял идею собеседника без особого энтузиазма. — Ты сам-то, лично, знаешь Ахмеда Закатова?

— Разумеется. Еще по первым переговорам с чеченцами, насчет перемирия. Ну, и потом мы, конечно, поддерживали кое-какие отношения. Чисто деловые…

— А здесь?

— В Лондоне? Нет, — покачал головой Олигарх. — Помнится, поначалу, когда политическая ситуация еще требовала объединения всех оппозиционных сил, оказавшихся в эмиграции, мы с ним несколько раз встречались на пресс-конференциях и приемах, посвященных…

— Кто-то из твоих людей мог встречаться с чеченцами по каким-то вопросам?

— Думаю, я бы об этом узнал.

— Думаешь? Или уверен? — уцепился за слово Могилевский.

— Семен, только не надо брать меня на голос, ладно? — Человек, которого даже самые близкие люди между собой называли не иначе как Олигархом, уже много лет никому не позволял разговаривать с собой в подобном тоне.

— Извини. Извини, пожалуйста.

— Ладно, проехали… Я разберусь. Обязательно разберусь. И все выясню.

— Потом поставишь меня в известность?

— Обязательно, — уверенно пообещал Олигарх. — Есть еще какая-нибудь информация по этому делу, которую мне имеет смысл знать?

— Пожалуй, нет… — Могилевский задумался. — Да! По данным, которые есть у полиции, встреча русских с чеченцами происходила в каком-то лондонском кинотеатре… или в театре… впрочем, это пока ничем не подтверждается.

Сквозь толстое стекло иллюминатора в каюту проник пронзительный, усиленный плотным туманом автомобильный гудок.

— Все. Семен? Мне пора.

— Твоя охрана? — поинтересовался господин Могилевский, разглядывая на мониторе черный автомобиль-такси, припаркованный прямо у борта сухогруза.

— В некотором роде, — ушел Олигарх от ответа. — Если я не выйду на берег в течение пяти минут, вокруг могут начаться большие движения. А нам с тобой это совсем ведь не нужно?

— Не нужно, — подтвердил Могилевский.