След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше

— Семантика не относится к числу моих любимых игр, сударь. Если преступнику нужны только органы, то зачем ему тогда уничтожать души?

Гульд повернулся к магу:

— Тут и впрямь имеет место уничтожение душ, Стуль Офан?

Тот неуверенно пожал плечами:

— Или… их кража, сержант, что, естественно, проделать несколько сложнее…

— Но зачем красть души, если гораздо легче их уничтожить, дабы никто уже потом не смог их допросить?

— Не знаю.

Тульгорд Виз снова уселся в седло, положив на рукоять меча руку в перчатке.

— Не препятствуйте мне, сударь, — сказал он Гульду. — Мой клинок свершит справедливую кару.

— Пусть уж лучше этот безумец корчится на крючьях, — ответил Гульд. — Или вы считаете, что этого хватит, чтобы утолить охватившую город жажду крови?

Смертный Меч замолк, но лишь на мгновение.

— Полагаю, мой поступок вполне удовлетворит горожан, сударь…

— Вряд ли этого будет достаточно, Смертный Меч. Все-таки было бы лучше протащить преступника по всем улицам, но это уже зависит не от меня. В любом случае, — добавил Гульд, шагнув вперед, — это вам лучше держаться от меня подальше. Предупреждаю: даже не пытайтесь мне мешать, Смертный Меч.

Тульгорд Виз успел наполовину извлечь из ножен оружие, прежде чем к нему подскочил Стуль Офан, удержав его руку.

— Тульгорд, это уже слишком! — проблеял маг.

— Убери свои дряблые пальцы, свинья!

— Оглянитесь вокруг, сударь, умоляю вас!

Смертный Меч огляделся, затем медленно убрал оружие в ножны. В отличие от Стуля Офана, он явно не слышал лязга шести арбалетов, но все они теперь были направлены на него, и выражения лиц стражников Гульда не оставляли сомнений в их намерениях.

Сержант откашлялся.

— Это двенадцатая ночь подряд, Смертный Меч. Полагаю, мои люди принимают происходящее крайне близко к сердцу. Нам нужен убийца, и мы его найдем. Так что повторяю еще раз: держитесь от меня подальше, сударь. Не хочу оскорблять ни вас, ни вашу честь, но попробуйте только снова вытащить меч, и вас мигом прикончат, будто бешеного пса.

Пинком отшвырнув Стуля Офана, Тульгорд Виз развернул коня.

— Вы насмехаетесь над богами, сударь, и ваша душа за это поплатится.

Он пришпорил коня и ускакал прочь.

Мгновение спустя впряженная в экипаж лошадь внезапно рухнула наземь, и тут же раздался тяжелый щелчок. Гульд поморщился, увидев, как все шесть арбалетных болтов вонзились в тело несчастного животного.

«Проклятье, у них, похоже, просто руки чешутся». Он мрачно посмотрел на пребывающих в замешательстве стражников.

Стуль Офан воспользовался возникшей неловкостью, чтобы поправить одежду.

— Ваш убийца — чужеземец, сержант, — сказал он, не поднимая взгляда. — Никто в Скорбном Миноре настолько не силен в некромантии, включая и меня.

Гульд кивком поблагодарил его.

— Я доложу королю, — продолжал маг, глядя на возвращающийся за ним экипаж, — о том, что вы сузили список подозреваемых, сержант. И еще добавлю от себя, что вы уже близки к тому, чтобы схватить преступника — если ничто не помешает.

— Надеюсь, ты прав, — проговорил Гульд, и искреннее сомнение, прозвучавшее в его голосе, явно озадачило Стуля Офана.

Молча кивнув, он направился к экипажу.

Гульд подождал, пока маг уедет, а затем отвел одного из стражников в сторону:

— Тебе что, встретился Вестник Худа?

— Виноват, не понял?

— Я видел, как ты отреагировал на заявление Виза. Естественно, Смертный Меч имел в виду нечто иное, потому что твердит об этом вот уже двадцать лет. Скажи: как ты понял его слова? Что тебя насторожило?

— Ну, возможно, мне просто показалось, сержант. Сегодня ночью я встретил в портовом районе какого-то пьяного старика, и он точно так себя и назвал: сказал, дескать, я — Вестник Худа. На самом деле наверняка ерунда…

— А что он делал?

— Похоже, читал объявление на столбе на Рыбной площади. Я слышал, оно все еще там, под охранным знаком.

— Скорее всего, действительно ничего особенного. Но проверить не помешает.

— Да хранят нас боги, сержант.

— Ладно, — прищурившись, буркнул Гульд. — Как только доложу королю, непременно глянем на то объявление. Пойдешь вместе со мной. Понял?

— Так точно, сержант.

В это мгновение вернулся псарь со своими собаками.

— Сплошная неразбериха, — сообщил он. — Они нашли след, оставленный то ли женщиной, то ли мужчиной, то ли обоими сразу, то ли вообще неизвестно кем. Один или два следа, а потом еще третий, сильно пахнущий солью и оружейным маслом, — псы прямо-таки рвались с поводков.

Гульд взглянул на полудюжину ищеек на обвисших поводках, с опущенной головой и вываленными языками.

— И куда вели все эти следы?

— Собаки потеряли их в порту: с вонью гниющих ракушек и рыбьих потрохов не поспоришь. А может, следы были заколдованы. Мои щеночки разнюхали целый мешок с тухлой рыбой — не похоже на них, я бы сказал. Очень не похоже.

— Судя по запаху, твои собаки не просто разнюхали этот самый мешок.

Псарь нахмурился:

— Мы подумали, что будет лучше скрыть наш запах, сударь.

Гульд шагнул ближе и тут же попятился.

«Худ меня побери, похоже, не только собаки извалялись в той рыбе!»

Он уставился на псаря.

Тот отвел взгляд, облизывая губы, и зевнул.

Из гостиной донесся голос Субли: