След Хищника

Разводящий показался на каменных ступенях, когда Перфилов решил, что его уже никогда не сменят, и стал потихоньку злиться — как всегда последние минуты тянулись нестерпимо долго, но когда из люка показалось мрачное лицо сержанта, раздражение мгновенно исчезло.

Сдав пост, а затем и оружие, Сергей поспешил в казарму, устроенную в длинном бараке с плоской крышей, толстые стены которой, как и в селении, были сложены из валунов и мелкого щебня. Они создавали иллюзию прочности и незыблемости, хоть всем было известно, что камень не сможет защитить при серьезном нападении.

Даже выстрел из гранатомета пробивал метровую дыру в кладке, это хорошо было видно по бетонным заплатам, оставшимся с прошлых налетов. Тогда прежнему составу роты пришлось несладко, хоть они и отбились, и все потому, что валуны древние строители уложили без цемента, поэтому держались они на своих местах только благодаря силе трения и собственному весу.

Пока роте везло, район ее ответственности боевики обходили стороной, предпочитая нападать на более крупные гарнизоны. И весь личный состав тихо радовался этому, понимая, что при серьезном нападении погибших будет немало.

В казарме стояла гулкая тишина, большинство ребят спали. В том и было великое преимущество боевого распорядка — солдатам давали выспаться после долгого дежурства, а не гоняли на плацу и не мучили полосой препятствий.

Сергей прошел мимо своей кровати и направился дальше в самый угол большого каменного здания, которое в древние времена использовалась защитниками крепости как конюшня.

Его друг Игорь Петров сидел в оборудованном для него закутке из кусков ДСП и фанеры и крутил настройку рации. Служба у него была приятная, раньше бы сказали — не бей лежачего. Связист — это всегда звучит гордо.

Игорь постоянно находился в курсе того, что происходило в роте и батальоне, хоть большую часть времени проводил в своей каморке. Ему даже кровать здесь установили, чтобы он мог в любой момент принять сообщение из батальона или сигнал тревоги с блокпоста.

Увидев его, Петров приветливо улыбнулся и пододвинул ему кружку только что заваренного крепкого чай. Это было кстати. Перфилов хлебнул глоток сладкого обжигающего напитка, и лег на кровать, заправленную солдатским одеялом, собираясь поспать в относительном комфорте пару часов, благо снова на пост заступать только после обеда.

— Совсем обнаглел? — покосился на него Игорь. — Думаешь, сержант тебя здесь не найдет?

— Я ему сам сказал, что у тебя лягу, он не возражал.

— Не стоит тебе здесь спать, ротный вот-вот должен придти, уже дневального два раза присылал — ждет какое-то важное сообщение с батальона. Похоже, в полку готовится что-то серьезное.

— А что именно?

— Пока не знаю, вот сеанс связи проведу и расскажу.

— Тогда подремлю у тебя минут пяток и пойду. А вообще-то я не просто так пришел.

— И что же тебя от меня надо?

— Хотел спросить кое-что. Всю ночь слышал голоса, которые меня звали с собой, один вроде бабушки был, любил я ее очень, другие не узнал. Ты же у нас почти шаман, не знаешь — к чему это?

Игорь поскучнел:

— Сколько раз можно говорить: я не колдун, к магическим практикам никакого отношения не имею.

— Да брось, все знают, что ты в этом деле кое-что понимаешь, по крайней мере, больше всех нас. Скажи, будь добр, а я тебе за это автомат почищу.

Игорь вздохнул, нахмурился и неохотно произнес:

— Ну, если тебе так это хочется, то пожалуйста, только потом не плачь о том, что тебе настроение испортили.

— Ладно, не буду.

— Когда слышишь, что тебя кто-то зовет, а никого не видишь, это плохая примета. Моя мать об этом рассказывала, а она и в самом деле внучка шамана.

— А я о чем говорю? — улыбнулся Перфилов. — Все знают, колдовская кровь в твоих жилах течет.

— Мой прадед, которого, кстати, я никогда не видел, мать многому научил, но она его знаниями не пользуется, говорит, что недостойна. Нам, ее детям, тоже кое-какие способности передались, отрицать не стану, но не так много, как вы все думаете.

— Не скромничай, лучше скажи, что плохого в том, что тебя зовут те, кого ты не видишь? Почему возникает ощущение, что кто-то за тобой следит, а когда оглядываешься, то никого не видишь?

— Мертвые за нами следят, чаще всего наши близкие — это все знают. Они нас любят и пытаются помочь, а мы этого не понимаем. Мой дядя, например, слышал зов умершей жены за день до гибели в автокатастрофе. До этого дед рассказывал: бабка звала к себе за час до того, как разбил паралич. Мой двоюродный брат слышал голоса в ночь перед тем, как его зарезали в подворотне: так что когда зовут мертвые — это всегда предостережение.

— И как это понимать?

— Не знаю, — Игорь тяжело вздохнул и неохотно продолжил. — Наверно мертвые желают, чтобы ты подготовился к какой-то беде, возможно тяжелому ранению или того хуже…

— А что еще хуже может быть?

— Если звал голос кого-то из умерших родственников то это к смерти, а ты сам сказал, тебя мертвая бабушка звала…

— Она меня любила, я ее тоже, так что зла она мне точно не желает…