След «черной вдовы»

Она оказалась очень тяжелой. Приподнимая ее тело и стараясь делать это не резко, чтобы не доставить но­вую боль, он как-то посторонне подумал, что им там, тем мужикам в балете, наверняка хреново приходится — без конца поднимать баб у себя над головой. Но мысль эта мелькнула и тут же растворилась в дальнейших, уже малоосмысленных действиях.

Едва он осторожно уложил ее на диван, она стала немедленно командовать:

—   Возьми вон там подушку... Засунь ее мне под спи­ну... да нет, под талию... а теперь другую... осторож­но... пониже! Расстегни здесь... да скорее же!

И все это с непонятной, беспричинной неприязнью, почти со злостью.

Ему оставалось разве что, как в добром старом анек­доте, в ответ на все эти советы и указания воскликнуть в сердцах: «Мадам, извините, но кто здесь кого... хм, трахает?!» Однако все его сомнения рассыпались в прах, когда новый сильный рывок ее рук кинул его к ней на грудь. Все остальное было проделано мастерски, в выс­шей степени темпераментно и фактически уже без его участия. Нет, ну как же совсем уж без него? Он тоже очень активно старался, да и было ради чего. Но бале­рина, конечно, показала высший класс. Впрочем, это все и надо было в первую очередь именно ей — каждый ведь сбрасывает стресс по-своему. Либо же, опаляя со­знание куда более значительными и острыми отвлека­ющими ощущениями, пытается избавиться от мучаю­щей организм боли. Почему бы и не таким вот спосо­бом?..

А когда они оба приходили в себя после довольно продолжительного физического и эмоционального на­пряжения, сопровождавшегося ее болезненными всхли­пами и восклицаниями о том, как ей хорошо, из теле­фонного аппарата, стоящего на низком столике возле подлокотника, раздались вкрадчивые звонки. Светла­на утомленно потянулась к трубке, но Игорь остано­вил ее руку. Она не поняла:

—   В чем дело? Это же телефон!

—    Вот именно. — Игорь с осуждением посмотрел ей в глаза. — Это могут звонить те, о ком я тебе талды­чил битый час, и, как вижу, без всякого успеха. Ну нельзя же быть такой рассеянной! Невнимательной и беспечной, черт возьми!

-— А почему ты уверен?

Они незаметно и не сговариваясь перешли уже на «ты».

—   Да потому что тебе сейчас некому звонить. Изве­стие о покушении по телевизору передать еще не мог­ли: слишком мало времени прошло. А ты, по твоим же словам, так рано сегодня не собиралась возвращаться домой. Тогда кто же звонит? Тот, кто точно знает, что ты жива... ну разве что пострадала немного, но жива, и он хочет в этом убедиться. Я почти стопроцентно уве­рен. И значит, пора срочно сматываться.

—   А куда? — Она смотрела на него уже без удивле­ния или интереса, а так, как бывает, когда просто надо поддержать разговор, не больше.

Звонки тем временем прекратились. Но через корот­кое время повторились. И теперь звонивший был тер­пеливее либо настойчивее, звонил минуты три — без перерыва.

Аппарат был с определителем. Игорь, все больше раздражавшийся от наглости абонента, сообразил на­конец предложить Светлане взглянуть на определи­тель — не знаком ли ей номер? Она медленно перегну­лась к аппарату и посмотрела.

— Номер не высвечивается, странно... Не знаешь почему?

—   А потому, что тот, кто тебе звонит, не хочет, что­бы ты узнала его. Теперь понятно?

—   Неужели Макс? — словно у самой себя спросила Светлана и вздрогнула, подозрительно уставившись на полуголого мужчину, с которым зачем-то вела серьез­ные разговоры, оставаясь и сама в первозданном, что называется, виде.

—   Кто такой? — немедленно подхватил Игорь и стал торопливо одеваться. Он и не помнил, когда успел по­чти все с себя сбросить. Надо же, только сейчас обра­тил внимание! Вон чего страсть-то делает!

—   Да есть один... — неохотно отозвалась Светлана и медленно оглянулась в поисках того, что могла бы на себя накинуть. Этим и решил воспользоваться Игорь.

—    Тебе придется одеться нормально. В твоем лег­комысленном наряде надолго не скроешься. Оденься и захвати с собой какие-нибудь необходимые вещички... так, из расчета на недельку. А я вызову машину, и там посмотрим.

—   Мне надо в ванную.

-г- Иди, но не намочи повязки. Тебе помочь?

—   Уж с этим я как-нибудь сама справлюсь... помощ­ничек... — Она медленно сползла с дивана, поднялась и, прихватив легкую свою, разбросанную вокруг одеж­ду, пошла из комнаты. У выхода из этой огромной ком­наты обернулась и, оглядев его, несколько раз стукну­ла себя согнутым пальцем по кончику носа: — А ты ничего... Мне нравишься...

Пока она мылась под душем, Игорь Нехорошев раз­мышлял о том, куда бы ее запрятать. С тем чтобы пого­ворить максимально подробно и, по возможности те­перь, по душам. Он уже понял, что она знает достаточ­но много, но никому рассказывать об этом вовсе не со­бирается. Может, по-своему и права, только ему от это­го не легче.

И он таки придумал...

2

«Заморочки», о которых мельком упомянул генерал Грязное, провожая Меркулова, для «важняков» Гене­ральной прокуратуры Курбатова с Елагиным начались буквально с первых же шагов расследования убийства на Бережковской набережной.