След "черной вдовы"

— Благодарю, Виктор Петрович помог мне с билетами в оба конца. Я сегодня же уезжаю. Буквально через два часа.

Вон оно как, она была уверена настолько в своих действиях, что расписала время буквально по минутам. Или в нее эту уверенность вселил Виктор Петрович Гоголев? В любом случае придется соответствовать…

Филипп угостил даму свежезаваренным цветочным чаем с берлинским печеньем, продававшимся в соседнем «Хлебе». Она выпила и раскланялась. Денис поручил Агееву проводить Алевтину Константиновну и с ходу приступить к делу. Другими словами, узнать все или почти все, что может касаться того трагического происшествия. Ну а уж после сделать выводы, какие понадобятся для частного расследования силы и средства.

Вот, собственно, первая часть рассказа Дениса.

Вторая часть оказалась гораздо короче и менее красноречивой, нежели рассказ о знакомстве с тетушкой Светланы Волковой.

Филиппу удалось, не без труда правда, восстановить картину происшествия. И буквально на каждом этапе сбора информации он сталкивался с непреодолимыми препятствиями, первое и главное среди которых было абсолютное нежелание делиться с ним даже малейшей информацией со стороны тех официальных лиц, которые занимались расследованием. А точнее, даже и не расследованием, а совершенно непонятным тихим саботажем. Будто кто-то заранее и специально предупредил их: никаких телодвижений. Единственное, что еще удалось выяснить, — это то, что девица исчезла непонятным образом сразу после перевязки в травматологии. А водитель, Дмитрий Г орлов, до сих пор находится в реанимации. Он, по сути, в глубокой коме, все три ранения оказались тяжелыми. На всякий случай следователь, занимающийся этим делом, поставил возле палаты вооруженного охранника, но попыток проникновения посторонних лиц к Горлову отмечено не было. Да, вероятно, их и не будет — какой смысл убирать человека, находящегося без сознания, тем более что и лечащие врачи пока не дают никаких гарантий…

— Вот видите, друзья мои, как все сошлось? — задумчиво сказал Александр Борисович. — А Костя перед отъездом поручил Рюрику Елагину и Сашке Курбатову расследование именно этого убийства, и они уже завтра заберут все материалы, протоколы допросов и экспертиз и прочее в свои руки. У тебя теперь есть шанс, Денис, и самому разобраться, и помочь родимому государству в лице его Генеральной прокуратуры. Как, Слава, я думаю, ему стоит продолжить и свое собственное расследование?

— Одно другому не мешает. — Грязнов-старший пожал плечами. — Ему ж за это деньги платят. А там, глядишь, совместными усилиями… Твои-то не зажмут? Захотят поделиться?

— Их программа, если так можно выразиться, гораздо шире. А Денис — в рамках общего расследования — выделит свой интерес. В конце концов, эта Светлана — единственный живой свидетель происшествия. Даже больше — непосредственный участник. — Турецкий в упор уставился на Вячеслава Ивановича и добавил совсем трезвым голосом:— Если она жива… Ты ведь тоже сейчас об этом подумал?

И Грязнов-старший печально покивал в ответ.

Глава третья

ПО СЛЕДУ СВИДЕТЕЛЬНИЦЫ

1

Пуля прошла по касательной. Света почувствовала, будто ей в спину, над лопаткой, вонзили раскаленный стержень. Но пуля словно вспорола кожу и, пробив навылет шею, разорвала ей правое ухо и вонзилась в спинку переднего сиденья. Если бы девушка сидела нормально, ее бы, естественно, убило, но спасла в самом прямом смысле согнутая поза — проклятая золоченая шнуровка, которая почему-то перетерлась у самой щиколотки, мистическим образом сохранила ей жизнь.

Ничего этого она, конечно, не знала. Но в момент сильной боли, опалившей спину, шею, ухо, когда она, пронзительно взвизгнув, сделала попытку выпрямиться, на нее сверху рухнуло и вдавило в пол между сиденьями огромное и уже мертвое, а оттого безмерно тяжелое тело Виктора Михайловича Нестерова, пробитое автоматными очередями с обеих сторон. И сознание Света потеряла не оттого, что было очень, просто нестерпимо больно, а потому, что, задавив ее всей своей массой, Крисс принял огненный смерч в себя и, по сути, лишил ее возможности набрать воздуху в грудь. А значит, и продолжать кричать. Шевелиться. Вообще рыпаться. Вот и не потребовались контрольные выстрелы. Убийцы были слишком самоуверенны. Да и выстрелов, как они, видимо, посчитали, сделано более чем достаточно, в подобном самуме выжить практически невозможно. Что и явилось для нее спасением. А также спасением Димы Горлова, водителя, бывшего спецназовца. Но с ним вопрос тяжелый и до конца неясный.

О том, что произошло на набережной, Светлана Волкова узнала позже, от озабоченного молодого человека, который, по его словам, помогал доставать ее из машины, где она, в буквальном смысле закрученная чудовищным образом, была придавлена трупом Нестерова. Он же, этот молодой человек, приводил ее в чувство, сопровождал едва подающего признаки жизни водителя и ее, еще не полностью осознавшую себя, от места трагедии в институт Склифосовского. И, сдав на руки врачам, терпеливо ожидал в коридоре. Света видела его упрямый, напряженный профиль через стеклянную дверь.