След черной рыбы

— Вам понятен приговор? — спросил председательствующий у осужденного.

— Вы — что?

Кто-то из доброхотов в зале засмеялся зло:

— Он человека убил! И еще спрашивает: «Вы что?!»

— Мама! — крикнул Кулиев. — Отец! Успокойтесь… Вы же знаете…

Его уже уводили.

Во дворе перед отделением водной милиции стояло несколько машин. Около одной из них Саматов увидел уже знакомого ему Мириша Баларгимова — он кого-то ждал.

Тура Саматов вошел в здание, находившиеся в дежурке офицеры поднялись.

Дежурный — лейтенант Веденеев — доложил:

— За время вашего отсутствия, товарищ подполковник…

Саматов прервал его, показал на Мириша:

— Это к тебе? — Веденеев пожал плечами:

— Городская милиция! Как всегда! По шкурному делу! То каюту, то авиабилет…

Тура сказал:

— Объяви всем: больше этого не будет! Я запрещаю! Мы — транспортная милиция, а не транспортное агентство… А этому скажи — пусть идет в кассу!..

— Слушаюсь, товарищ подполковник!

Тура направился к себе, на второй этаж. На лестнице ему встретился давешний снабженец — Вахидов. Он клал в карман какие-то бумаги.

— Довольны, товарищ подполковник? — спросил он у Туры. — Ваше приказание выполнено. Рыбу сдал в ресторан. Копию квитанции отдал вашему секретарю лично для вас. На память.

Вахидов, приблизив лицо к Туре, с улыбкой сказал тихо:

— Ты человек чужой, временный. Я думаю, ты долго не задержишься. Тут и не таким рога обламывали, подполковник…

Тура ответил в тон:

— Запомни пословицу, Вахидов: когда бьют по рогам одну корову, ноют рога у всех коров. Будь здоров…

Поднявшись в приемную, Тура приказал секретарю:

— Гезель, найди Орезова… Пусть срочно позвонит.

— Сейчас, товарищ подполковник… — Гезель сняла телефонную трубку.

Ей нравилась ее роль секретаря при новом начальнике милиции. В кабинете все сияло, во всем чувствовалась женская рука.

Орезов позвонил уже через минуту:

— Спрашивали, товарищ подполковник?

— Срочно вызывайте всех, с кем Пухов мог иметь дело… Всех! Срочно…

— Понял.

— И всех, кто может знать, где сейчас находится Мазут.

— Вас понял. Товарищ подполковник! Веденеев — дежурный — просит трубку…

— Сейчас позвонили, товарищ подполковник! Еще труп! Опять в районе метеостанции! Доставлен в морг.

— Личность установлена?

— Рыбак! Сейфуллин… Несчастный случай на охоте, видно, влепил себе в лоб…

— Кто его доставил?

— Его родной брат. Он же и сообщил. Брат сейчас тоже в морге. Бураков уже там! Занимается!..

Тура взглянул на часы.

— Как только машина вернется, я тоже туда подъеду…

Дверь судебно-медицинской экспертизы открыла Анна Мурадова.

— Мне вас жаль, — сказал Тура. — Второй труп…

— Вы уже в курсе?

— Да, мне сказали.

— Я знала Сейфуллина. Хороший человек! Мы рядом жили. Я часто видела его и жену…

Они прошли в секционную.

На столе лежал закрытый простынью труп. Сбоку, у окна, негромко плакала женщина в черном, вдова убитого. Брат убитого — личность из тех, которые обычно не запоминаются, молча сидел рядом.

Тут же находился и Бураков. Он заканчивал писать.

Анна Мурадова откинула простыню с головы — лицо Сейфуллина было изрешечено дробью.

— Множественное попадание дроби… Выстрел в упор или с близкого расстояния…

— Вы подозреваете кого-нибудь? — спросил Бураков у вдовы.

Женщина заплакала, брат сказал только:

— Кого мы можем подозревать? Врагов у него не было…

— Когда он ушел из дома? — спросил Тура. Ветлугин-брат посмотрел на вдову, потом сказал:

— Вторые сутки…

— Он не говорил, куда уходит? Зачем? — спросил Тура. Ответила женщина:

— Я была на работе.

— Дети есть у вас?

— Двое. Они сейчас в пионерском лагере… — Она снова расплакалась.

Тура обернулся к брату:

— Где вы обнаружили труп?

— Недалеко от метеостанции…

— В воде?

— Да.

— А почему вы решили искать его там? — Мужчина задумался:

— Не знаю, словно подсказало что…

— Я возьму объяснения, товарищ подполковник… — сказал Бураков. — И приеду!

Тура и Мурадова вышли во двор. Анна вынула из халата сигареты, Тура чиркнул зажигалкой.

— Какой сегодня длинный день, — сказала она. — И конца не видно!

— У меня тоже. Даже шашлык «Дружбу» не поешь…

— Хотите напроситься на ужин?

— Хочу…

Она поколебалась.

— Хорошо. Принимается…

Коридоры водной милиции заполнили рыбаки — молодые и старые, но все одинаково загорелые, с обветренными лицами; громкоголосые, тяжелые, сильные.

В кабинете перед Турой сидел Багиров, видавший виды старик-рыбак. Отвечая Туре, он время от времени оглядывался на дверь, боясь, что его могут подслушать. Было заметно, что ему нравится играть с Турой в кошки-мышки.

— Я вижу, Багиров, вы не очень-то многословны, — заметил ему Тура.

— Браконьер — это профессия на всю жизнь… Когда человек на моем месте начинает разговаривать с милицией, язык у него становится длинным и извилистым, как Военно-Грузинская дорога… Этому меня шесть лет учили…

— И меня.

— Я слышал — говорили! А где освобождался?

— В Бутырках.

— Значит, стоит еще?

— Стоит. Даже новый женский корпус построили… За медпунктом.

— Правильно! Мне тоже говорили! — Бураков открыл дверь.

— Одну минуту, — сказал ему Тура.

Бураков понимающе кивнул головой. Закрыл дверь. Браконьер поймал взгляд Туры, пальцем поманил его ближе.