Ах, черт возьми. Меня же ждут за кулисами три местные модельки. Я и забыл, что пригласил их. Мои мысли слишком заняты, чтобы в полной мере оценить окружающих меня женщин, когда я улавливаю, как заходит девушка по имени Анна вместе с двумя человеческими парнями.
Стоящая со мной девушка поднимает сигарету. У меня в кармане лежит спичечный коробок, и я поджигаю ее сигарету до того, как она достает зажигалку — способность, развитая в барах и доведенная до совершенства в четырнадцать лет, благодаря наблюдению за отцом. Но я больше не могу изображать увлеченность девушками — слишком отвлечен Анной, наблюдая, как ее оставляют человеческие парни, и она изучает это место, ей неуютно и не по себе. А ее аура! В ней отображается каждая ее эмоция. Какого черта она показывает их? Какой-то трюк, чтобы сбить меня с толку, несомненно. По как можно обмануть свое тело, отображая ложные эмоции?
Модели обращаются ко мне, и я рассеянно отвечаю, но хоть убейте, не могу оторвать глаз от Анны. А потом она поднимает на меня взгляд и мой пульс ускоряется.
Ее аура приходит в неистовство, а затем она резко опускает глаза, будто стесняясь.
Кто-то зовет меня плаксивым голосом и трогает за руку, привлекая внимание. Я поднимаю указательный палец и извиняюсь.
Взгляд Нефилима блуждает повсюду, когда я подхожу, отчего я еще яростней впиваюсь в нее взглядом. Какой смысл в этой игре в испуг и невинность? Не знаю, какую игру она ведет, но в ней ей точно не победить.
Наконец она замирает, заметив мой взгляд.
— Кто ты? — спрашиваю я.
Она открывает рот.
— Я… Анна?
Пытается быть миленькой, да? Не куплюсь. Но, блин, она миленькая. Пятнадцать. Возможно, шестнадцать лет. Ноги и руки выглядят слишком тощими в джинсовой юбке и топе на бретелях, но с возрастом, без сомнения, ее фигура станет аппетитнее. Длинные, медовые волосы плавно спадают до талии, и лицо обладает прекрасной симметричностью. Карие глаза с немного опущенными уголками. Небольшой носик. Губы, напоминающие розовые бутоны. Невинный, естественный образ — настоящая находка для того, чтобы ослабить мою бдительность. Но я не куплюсь.
— Точно. Анна. Как мило, — я подался к ней ближе. — Но
— Я просто пришла со своим другом Джеем?
Она начинает мямлить и дергаться, пока я изучаю ее нервную ауру и этот янтарно-белый знак в районе солнечного сплетения. Никогда прежде не видел Князя с янтарным знаком, а белый — вообще неслыханно, это цвет ангелов. Анна скрещивает руки на том месте, куда я пялюсь, и я поднимаю глаза.
Она поджимает губы, словно обидевшись на меня…. и я замечаю самую прекрасно-невероятную родинку у нее над верхней губой. Господи, как же хочется дотронуться до нее… поцеловать и лизнуть это темное пятнышко. Естественно, эта мысль влечет за собой видение — она без одежды и только облако длинных, шелковистых волос прикрывает ее обнаженное тело. В постели со мной она бы не смогла продолжать прикидываться невинной овечкой. Я в кратчайшие сроки обратил бы ее в истинную дьяволицу.
Эта девушка странная, конечно, но я не могу удержаться. Если она притворяется человеком, я хочу узнать, как долго будет длиться сия импровизация.
— Где твой ангел? — спрашиваю я.
— Если ты о Джее, он вон там, говорит с мужчиной в костюме. Но он мне не парень или ангел, или кого ты имеешь в виду.
Кажется, что она искренне взволнована. Если это все фарс, почему тогда ее цвета так мечутся? Светло-серый, интенсивно-серый, нечеткий, яркий, и, о да… приятный красный вихрь. Она хочет меня, но готов поспорить, ее это не радует.
Ничего не понимаю.
Почему просто не выложить карты? Не признаться, чего хочет? К чему эта игра, если она знает, что я могу распознать в ней Нефа? Я даже видел, как она посматривала на мой знак. Я отступаю, когда у меня мелькает мысль, от которой я теряю чертово самообладание. А что если она не знает, кем является? Кто мы такие?
Нет.