Сладкое яблоко раздора

Букет, что называется, конкретный, но вряд ли Пасленников Геннадий Севастьянович страдает идиотизмом в крайней степени деменции, чтобы ехать на дело в своей машине. И еще бросать ее непонятно где.

- Битый волк, - кивнул Макс.

- В том-то и дело.

- Я вот думаю, может, он нарочно машину свою за озером бросил. Скажет, что машину угнали, я не я, корова не моя.

- Корова моя, но я не я, - поправил Артем.

- Корову убить могли, а не стали. Уборочку провели, пальчики стерли, даже на проветривание поставили. А еще коврики помыли… Коврики ведь утопить могли, а их помыли. Пасленников машину свою сжигать не стал, просто бросил, ждет, когда мы ее обратно вернем.

- А проветривали машину зачем?

- Уничтожить запаховый след.

- Значит, за Пасленниковым собираешься.

- Думаю, может, усиление взять? Вдруг Пасленников дома не один, а Стасова нет.

- Кого мы в Астрахань с собой брали? - улыбнулся Артем.

- Ну, так взяли же Кокошникова! - просиял Макс.

- Не будем полагаться на одну только удачу.

Макс взял с собой Кравченко и Гуцулова, а Малахов подготовил к выезду группу немедленного реагирования. С этими силами и отправились на улицу Северную, сплошь застроенную пятиэтажками хрущевской поры. Свернули в квартал, проехали мимо одного двора, взяли курс на следующий.

На дороге между дворами Малахов и увидел Пасленникова. Перед отъездом он глянул на его дело, запомнил фотографию двадцатилетней давности. Изменился Пасленников, но узнаваем. Лицо темное, морщинистое, волосы жидкие, зубы с желтизной. Высокий, плоский, но худоба не болезненная, не туберкулезная. Пасленников угрожающе скалился, глядя на чей-то «Опель» в парковочном кармане.

Артем остановился, вышел из машины. Пасленников, казалось, его не замечал, но вот учуял, резко повернул к нему голову.

- Машина приглянулась? - спросил Малахов.

- А ты кто такой?

Выглядел Пасленников старше своих пятидесяти лет. Видно, сказались годы, проведенные в заключении. Но вид у него не запущенный. И выбрит, и куртка кожаная отнюдь не с помойки. Чистенький, опрятный, туфли до блеска начищены. И сигарета хорошая в пальцах дымилась, не какой-то подобранный с улицы «бычок». Но так и не мог Пасленников выглядеть как бомж, если у него своя машина. И освободился он в последний раз уже лет десять как, возможно завязал.

- Добрый волшебник! Если вдруг потерялась машина, помогу найти.

- Машина потерялась?! - хищно сощурился Пасленников и нацелил на Малахова свою сигарету, будто собирался ткнуть ею в глаз.

- «Нива», да?

- «Нива»!

- Может, угнали?

- Я тебе сейчас глаз, гнида, выбью!

Пасленников злился по-настоящему и всерьез готов был порвать Артема - за свою машину. Похоже, он не знал, что с ней случилось.

К ним подъехал «УАЗ Патриот» с группой, из машины вышли автоматчики в бронежилетах, в касках. Пасленников замер, не зная, что сказать. То на машину глянет, то на Малахова. И хотел заявить о пропаже и сдать его как угонщика, но это же не по понятиям. Тем более что уж очень грозный вид у подъехавших ментов.

- Товарищ подполковник, все в порядке? - спросил старший группы.

- Давай назад, Власов, отбой тревоги.

Пасленников сбросил «бычок» себе под ноги, закурил снова.

- Ты подполковник? - спросил он, глядя на отъезжающую машину.

- А разве полиция не может вернуть вам пропавшую машину?

- Что ты знаешь?

- Плохие новости, Паслен. Угнали твою машину.

- Это я понял.

- Стреляли из твоей машины, один человек убит, другой ранен.

- Да ну! - Пасленников большими глазами смотрел на Малахова.

- Машину бросили. Даже убрались внутри. Улавливаешь суть? Сжечь машину могли, но не сожгли. Даже коврики помыли!

- И что?

- Ты же не мог сжечь свою машину?

- А-а! На меня валишь!… Так хрен вам! Я только что из рейса! На Москву ходил, сегодня еще в Волгограде был!

- То есть алиби у тебя есть?

- Еще какое! - Пасленников зажал в зубах сигарету и ладонью одной руки ударил по сгибу другой.

И кулак сжал так, что побелели костяшки пальцев.

- А машина?

- Машины нет.

- Может, кому-то одолжил?

- Я?! Свою «Ниву»?! Кому-то?! А вот! - Пасленников повторил непристойный жест.

- Я тебя сейчас на пятнадцать суток закрою. Баклан.

- Кто баклан?! - Пасленников дернулся, но Артем смотрел на него тяжело, сурово, и бывший зэк успокоился.

- Где работаешь?

- Дальнобоем работаю.

- Икру в Москву возишь?

- Полную фуру икры?! Где ж столько взять?

- Ваньку не валяй. Фурами ты чужой груз возишь. А икру… Борщевик разрешает?

Черная икра ценится на вес золота, не зря Борщевик пытается взять ее под свой контроль. Не так давно убили браконьера, который наладил собственные поставки в Москву, Грамаря посадили, одно щупальце Борщевику отрубили, но так уже другое выросло. Икра по-прежнему под бандитским контролем. Но Паслену могли сделать послабление. Если, конечно, их с Борщевиком связывали какие-то дела, хотя бы в прошлом.

- Икру я не вожу! А Борщевик мне не указ! - гордо заявил Пасленников.

- Он тебя знает?

- Да нет, это я его знаю!…

- В каких вы с ним отношениях?

- Он не трогает меня, я не трогаю его! - Паслен явно бахвалился.