Сладких снов

— Даже сейчас ты думаешь не обо мне. Где-то в этой больнице мой отец борется за жизнь, и моя семья ужасно напугана, а тебе все равно. Тебе плевать. Все, что тебя волнует, — это ты и твои желания. Я стою рядом с мужчиной, который бросил все, а он месяц выслеживал убийцу, и он сделал это, только чтобы отвезти меня к моей семье. Ты хоть раз в жизни делал что-нибудь подобное?

— Ты любишь меня, Ри, ты сама говорила, даже когда я объяснил насчет Хейли, — напомнил мне Брэд. — Ты говорила, что мы отыщем дорогу назад, все исправим.

— Говорила, — согласилась я, — потому что испугалась и была слепа. Ослеплена надеждой. Я ждала чего-то особенного и убедила себя, что это ты. Потом ты доказал, что это не так, и преподал мне ценный урок, что ничего особенного нет. Оно не существует. Поэтому лучшее, что можно сделать, — это найти что-то настоящее. Я нашла настоящее, Брэд, и мне нравится. — Я отпустила Тейта, выпрямилась и встала рядом с ним. — Думаю, мне следует поблагодарить тебя за то, что ты здесь, чтобы я могла лично сказать тебе спасибо за этот урок. Я потратила большую часть жизни, надеясь на что-то особенное. Теперь я понимаю, что мне достаточно того, что есть.

Я видела, что Брэд открыл рот, чтобы заговорить, но мне не представилось возможности услышать, что он хотел сказать, потому что Тейт положил руку мне на шею и притянул меня к себе. Я впечаталась в его тело, а он опустил голову, накрыв мои губы своими, и поцеловал меня, сильно и долго, с языком.

Прямо на глазах у моей мамы!

Но в тот момент меня это не волновало, потому что это был Тейт и он хорошо целовался, так что это единственное, что я воспринимала.

Потом он поднял голову на полдюйма и заявил:

— Ты найдешь особенное, Крутышка.

Я закачала головой, насколько позволяло место, частично возражая, частично пытаясь отойти от поцелуя.

— Особенного не существует, Тейт, — сказала я ему. — И меня это устраивает.

Его губы вернулись к моим, и он нежно сказал:

— Для тебя будет, малышка.

— Он мне нравится, — громко заявила мама.

Я смотрела, как глаза Тейта весело блеснули.

— Может, нам не стоит целоваться на глазах у моей мамы, пока мой папа в реанимации, — предположила я, и веселья в глазах Тейта стало больше.

— Не обращайте на нас внимания, — сказал Мак. — Наверное, не часто можно увидеть предварительные ласки в приемном покое. Вы нарушаете однообразие слез и уныния.

— Мак! — прошипела Кэрри. — Тейт просто поцеловал ее, это не предварительные ласки.

— Ты не внимательно смотрела, милая. Это определенно были предварительные ласки.

К этому времени Тейт поднял голову примерно на три дюйма, так что я видела, что он борется с улыбкой, а может и с самым настоящим смехом.

— Моя семья немножко чокнутая, — прошептала я.

— Я понял, — ответил Тейт.

— Мне, наверное, лучше уйти, — заметил Брэд, и Тейт не отпустил меня, но повернул голову к Брэду.

— Думаешь? — спросил он.

Я начала хихикать, и поскольку мои руки и так сжимали футболку Тейта на поясе, я просто обвила ими его талию и перенесла на него свой вес.

Но Брэд не закончил. Он подошел ближе, и я повернула к нему голову.

— Я понял, — сказал он, — насчет этого парня. — Он дернул головой в сторону Тейта. — Острые ощущения. Но я тебя знаю, Ри. Тебе захочется маникюр и мартини. Ты вернешься.

Я повернулась к Тейту и заметила:

— Я как раз собиралась поговорить с тобой об этом. Мы можем купить в бар несколько бокалов для мартини?

— Нет, — ответил Тейт.

— Ладно, — буркнула я.

— Можем мы поехать в гостиницу? — спросила мама. — Мне нужно отдохнуть, я хочу вернуться и проведать вашего отца первым делом с утра.

— Вам, девочки, придется потесниться на заднем сиденье. У нас с Тейтом слишком длинные ноги, — объявил Мак.

— Это твоя машина, милый, — сказала мама усталым голосом.

— Мама устала, — прошептала я Тейту, и он отпустил мою шею, но не отошел от меня.

— Побудь с ней, — прошептал он в ответ.

— Хорошо, — согласилась я и окликнула: — Капитан.

— Что, Крутышка?

— Спасибо.

Он поднял руку и провел костяшками пальцев по моей челюсти.

Мой разум автоматически сохранил ощущение от его прикосновения в памяти вместе с выражением его лица.

Потом я пошла к маме.

* * *

— Извини за это, — сказала я Тейту, когда мы вошли в номер, который мама сняла для нас.

Нас!

Наша ферма находилась всего в получасе езды от Индианаполиса, а Кэрри с Маком жили в городе, но на другом конце, и мама не хотела ездить туда-сюда, так что мы все заселились в гостиницу и будем жить здесь (по крайней мере я и мама), пока мама не удостоверится, что папа хорошо себя чувствует и его можно оставлять ненадолго.

После очень позднего ужина мы поехали в гостиницу, и мама настояла на том, чтобы заплатить за наш с Тейтом номер.

Тейт пытался возражать, мама проигрывала, так что она посмотрела на меня и расчехлила большие пушки.

— Твой папа поступил бы именно так, если бы был здесь.

Взгляд Тейта метнулся ко мне, он стиснул зубы и вздохнул, после чего я разрешила маме оплатить наш номер.

Теперь мы оказались в номере с огромной двуспальной кроватью.