Читаем Сквозь толщу лет полностью

Лумумба много читал, особенно переводы с русского. Из статьи о Вернадском он узнал, что ученый видел в живом не только источник вещества для геохимических процессов, но и источник свободной энергии, их поддерживающий. И задался вопросом: почему такую свободную энергию не поставить на службу человеку, в данном случае на службу африканцам, вместо того чтоб ей уходить в геохимическое русло? Он рассуждал: пусть нет у нас пока столь необходимых стране гидротурбин с их лопастями, вращение которых рождает животворящий электроток, льющийся по проводам на любое расстояние, пусть недостаточно у нас даже простых мельниц, чьи крылья или колеса, вращаясь под действием ветров или течения воды, могут пробуждать к жизни моторы, — мы начнем с того, что заставим служить себе мириады крошечных крыльев, и их работа поможет приобрести и ветродвигатели, и турбины! Но и когда вырастут фабрики и заводы, заложив основы индустриализации, мы не будем сокращать производство меда: экспорт его ничем не обеднит нас, а сбыт в странах северных и средних широт обеспечен…

Еще летом 1941 года, когда Гитлер двинул на восток свои дивизии, танки, самолеты, рассчитывая молниеносно закончить блицкриг и сокрушить СССР, с прибывшего в Мексику немецкого судна сошел доктор Альфред Вульфрас. У него не было ни денег, ни рекомендательных писем, ни знакомых, на поддержку посольства он тоже не рассчитывал. И он хлебнул горя, пока обзавелся первыми ульями.

Надо сказать, что тогда в Мексике мало кто был знаком с европейской пчелой; в свою очередь Вульфрас не знал ни единого слова по-испански, а о языках местных индейцев не имел никакого представления.

Несмотря на все, через несколько лет пасека в Куерневако, где обосновался Вульфрас, разрослась, превратилась в центр самого крупного тогда во всем мире пчеловодного предприятия. В ней было пятьдесят тысяч семей.

«Миель-Карлотта» — так именовалось предприятие Вульфраса — сотни пасек, вытянувшихся через всю Мексику высоко над уровнем моря, от побережья Атлантики до Тихого океана. Вульфрас добился успеха, превзошедшего, как он сам признавался, все его ожидания, как потому, что разместил пасеки в полосе, фантастически богатой медоносами, так и потому, что перестроил рабочий процесс. Несколько бригад по пять человек, включая водителя автомашины, объезжали пасеки по сетевому графику, выполняя предписанные меры ухода за семьями. Получился как бы конвейер навыворот: обрабатываемый объект все время на месте, а обслуживающие его рабочие непрестанно движутся.

По-новому налаженное производство и, что не менее важно, предельно четкое разделение труда внутри каждого звена настолько уменьшили затраты на центнер товарного меда, настолько снизили его себестоимость, что «Миель-Карлотта» позволила Мексике стать экспортером меда, воска, пчелиного молочка, ставшего модным лекарством, пчелиного яда и тысяч молодых пчелиных маток. В 1980 году Мексика продала другим странам меда больше, чем кто-нибудь, хотя ее пчелиный парк гораздо меньше, чем в соседних США.

Опыт Вульфраса проложил дорогу в будущее пчеловодства. Вот почему еще в 1976 году в Лондоне по инициативе IBRA и ботанического общества Англии, под эгидой правительственной Администрации развития заморских территорий (ODA) и при финансовой поддержке ливанского магната и шейха Нажиб Аламуддина, прошла первая международная конференция на тему «Пчеловодство тропических и субтропических зон». Речь шла о крупном проекте.

И уже всего через два года, созванная на этот раз индийским правительством, состоялась вторая конференция, представлявшая двадцать три страны. Первые пасечники из Бангладеш, Шри-Ланка, Кении, Новой Гвинеи говорили о несчетных медовых родниках, которые могут забить в экваториальном кольце. Одни плантации каучуконосной гевеи с ее щедрыми внецветковыми нектарниками занимают в тропиках семь с лишним миллионов гектаров. Если снабжать семьи пыльцевым кормом, которого гевея не дает, но который нетрудно заготовить в других местах, гевея может дать взяток весом около 125 тысяч тонн, а это одна шестая нынешнего мирового сбора.

Кокосовая пальма еще щедрее. Цветковые нектарники пальмы и внецветковые гевеи способны в полтора раза повысить количество меда, собираемое сейчас в мире. Но эти два примера не исчерпывают перспективы. Старейшина индийского пчеловедения и пчеловодства, доктор Д. Е. Деодикар изложил перед участниками второй конференции смелый план: основываясь на нектароносном потенциале и графиках цветения флоры Индии, Деодикар подсчитал, что в стране можно эффективно использовать медоносную силу полутораста миллионов пчелиных семей. Это сразу утроит всемирную пасеку!

В посмертно изданной книге «Живое вещество» В. И. Вернадский, перечисляя формы его, составляющие «предмет национального богатства и мирового обмена», называет в числе прочих также пчел и говорит об их «общечеловеческом значении».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии