Скудельные сосуды. Практика личной молитвы по преданию святых отцов.

Если бы не убывание веры, о котором мы только что говорили, этот поток следовало бы рассматривать как знак невиданного цветения духовной жизни. Однако это обилие книг служит скорее свидетельством беспокойного поиска, остающегося, по-видимому, бесплодным. Многие читают эти книги, восхищаются мудростью отцов, но в собственной их жизни это ничего не меняет. В каком-то смысле потеряны ключи, открывающие доступ к этим сокровищам Предания. Наука говорит здесь о разрыве Предания, который внезапно обнажил пропасть между настоящим и прошедшим.

Многие ощущают это, даже если и не всегда могут именно так сформулировать проблему. Чувство неудовлетворенности охватывает все больший круг людей. Из этого духовного кризиса ищут выход, который многие во имя необыкновенно расширившегося понятия экуменизма думают найти в открытости по отношению к нехристианским религиям. Предложения всякого рода «учителей» всевозможных школ неожиданным образом облегчают этот переход за границы собственной религии. И вот тысячам жадно ищущих душ предлагается колоссальный рынок литературы, что восходит от «духовного» к «эзотерическому». И многие полагают, что находят там то, что тщетно искали в христианстве и чего якобы в нем никогда и не было.

В наши намерения отнюдь не входит вступать в борьбу с такого рода «экуменизмом». Лишь в конце нашего пути мы сформулируем несколько вопросов и попробуем предложить несколько ответов, которые, несомненно, дали бы отцы. Цель этих страниц заключается в том, чтобы дать подлинно христианский ответ на духовные вопрошания многих верующих, ответ «практический», намечающий «путь», укорененный в Писании и в изначальном Предании, дающий возможность христианину «выражать» свою веру «на деле» таким образом, который соответствовал бы содержанию самой веры.

На недоумевающий вопрос о том, почему вера, несмотря на все усилия оживить ее, исчезает среди все большего числа христиан, можно дать очень простой ответ, который, может быть, не содержит всей истины относительно причин кризиса, но указывает на путь выхода из него: вера исчезает тогда, когда перестает быть практикой в соответствии со своей сущностью. Понятие «практики» никоим образом не относится ко всем многообразным формам «социального служения», что с самых ранних времен были естественным выражением христианской агапе. Но по самой сути своей это «внешнее делание» становится поверхностным, превращается в тонкую форму akedia или уныния²⁾, когда ему не соответствует больше «делание внутреннее».

«Внутреннее делание» – это, по преимуществу, молитва, во всей полноте того значения, которое это понятие приобрело в Писании и в Предании. «Скажи мне, как ты молишься, и я скажу тебе, во что веруешь», – так можно было бы сказать, перефразируя известную поговорку. В молитве, в самой практике молитвы становится видимым то, в чем состоит сущность христианина, как стоит верующий перед лицом Бога и своего ближнего.

Заостряя эту мысль, можно было бы сказать: только в молитве христианин является самим собой.

Сам Христос – наилучшее доказательство этому. Разве Его сущность, Его особые отношения с Богом, Которого Он называет «Отче Мой», не проявляются, прежде всего, в молитве, как о том прикровенно говорят синоптики и с большей ясностью Иоанн? Во всяком случае, ученики Его поняли это, и когда они попросили Его: «Господи! научи нас молиться!», Иисус дал им молитву «Отче наш». Еще до того, как сложилось Credo в качестве суммы христианской веры, этот простой текст в форме молитвы выражал сущность христианского бытия, то есть то новое отношение между Богом и человеком, которое Единородный Сын Божий создал в собственной личности. Разумеется, это не произошло случайно.

* * *

По библейскому учению человек был сотворен «по образу Божию»³⁾, то есть, в соответствии с глубокомысленной интерпретацией отцов, «как образ образа Бога» (Ориген), а значит, и Сына, Который в абсолютном смысле один только и есть «Образ Бога»⁴⁾. Но предназначен человек быть «образом и подобием Божиим»⁵⁾. И значит, он предуготован к возрастанию: от бытия «по образу Божию» к эсхатологическому бытию «подобия» с Сыном⁶⁾.

Из сотворения «по образу Божию» следует, что самая и сокровенная сущность человека заключается в его соотнесенности с Богом (Августин), по аналогии с отношением, существующим между прообразом и его отображением. Но это отношение не статично, как отношение между печатью и отпечатком, оно полно жизни и динамики и целиком раскрывает себя в возрастании.

Конкретно же, это означает для человека, что, по аналогии со своим Творцом, он обладает лицом. Бог есть Личность в абсолютном смысле и только Он один может сотворить личностное бытие и обладает «Лицом», т.е. Единородным Сыном: поэтому отцы без труда уравнивали библейские выражения «Образ Божий» и «Лик Божий». Так и человек, сотворенный как личностное существо, обладает «лицом».